За многовековую историю Берды неоднократно горели. Первой, спустя несколько лет после закладки и освящения в 1744-1745 годах, сгорела в Бердской слободе деревянная церковь. 10 ноября 1789 года сгорела от поджога новая церковь Рождества Богородицы с Михайловским приделом, заложенная и освященная в пятидесятые годы XVIII века.
Погожим летним днем – “августа 13 дня” – 1839 года, гласят архивные документы, сотник 9-го башкирского кантона Абдулвалий Салихов и крестьянин Гаврила Иванов пасли на бердских землях баранов купца Баныкина и “при варении себе пищи пустили пожар”. В считанные минуты огонь распространился по степи – “верст на пять” и подступил к бердским дачам, расположенным рядом с селением. Общими усилиями он был потушен, поэтому “жителям Бердской станицы никакого вреда не причинил”. На этот раз по счастью все обошлось для них благополучно.
Летом 1843 года и ряде казачьих станиц произошли пожары. Пострадал и Бердский поселок, где огнем было уничтожено 6 жилых построек. Правление Оренбургского казачьего №1 полка, в котором служили бердские станичники, представило в Войсковое Правление «Смету о количестве леса, необходимого для постройки домов вместо сгоревших 24 августа».
Жителям пригородной станицы, пострадавшим от пожара, выделялось «по 5 дерев на каждый дом и необходимое количество кольев». Источником поставок строительных материалов служил бердский дачный массив, который, как заверили в Войсковой канцелярии, «от порубки сей в оскудение прийти не может».
Что это так, местные жители вскоре убедились лично. Зимой 1846 года им разрешили «вырубить из их дач на домашние потребности жердей осокоревой породы» – по пять на каждый из 155 домов. Всего с разрешения смотрителя войсковых лесов первого полкового округа было произведено 775 вырубок.
Спустя четыре года станичникам дали «добро» на вылов леса, утонувшего в реке Сакмаре во время сплава. Было теперь что использовать им на хозяйственные нужды!
До середины XIX столетии строительство домов в населенных пунктах Оренбургской губернии велось хаотично, без плана. Рядом с избами возводились гуменные сооружении и хозяйственные постройки, что в противопожарном отношении было небезопасно. Именно такое «соседство» привело летом 1859 года к пожару в Бердском поселке, который уничтожил «33 жительских дома с пристройками и имуществом». Общий ущерб составил 8618 рублей.
Разрушительной силы пожары неоднократно бывали и в Оренбурге. Так 21 июля 1860 года пожар истребил четвёртую часть всех городских зданий.
Вскоре последовало Высочайшее повеление: хутора, выселки, станицы, другие поселения Оренбургского казачьего войска строить строго по плану. Их составление было возложено на войскового архитектора или его помощника. 17 ноября 1861 года Оренбургский и Самарский генерал-губернатор А.П. Безак утвердил план застройки Бердского поселка. Его жители приступили к строительству. В губернском хозяйственном отделении они взяли в рассрочку строевой лес. Обошелся он казакам в тысячу рублей. Как погорельцам, им была оказана также безвозмездная материальная помощь.
Ныне при средствах и пособиях, предоставленных начальством, — читаем в рапорте Оренбургского полицмейстера Федорова в губернскую канцелярию, — пострадавшие от пожара жители Бердского отряда почти все уже обстроились едва ли не лучше прежнего.
1 июля 1864 года большой пожар уничтожил в Старой слободке Оренбурга более 600 домов. Но самое большое бедствие принёс 1879 год.
Весной 1879 года в Оренбурге было 5 пожаров, истребивших половину города, – читаем в «Путеводителе по гор. Оренбургу» П.Д. Райского (книга вышла в свет в 1915 г.):
Пожарное бедствие продолжалось целых три недели в самом городе и в слободках, а 30-го апреля выгорела большая половина Форштадта. Особенно грандиозен был первый пожар 16 апреля, начавшийся в местности около Александровских бань. От этого пожара сильно пострадали духовное училище, казенная палата, общественное собрание, одна мечеть, учительский институт, женская гимназия и прогимназия, дом городской думы и управа, окружной штаб, гостиный двор, городской общественный банк, Троицкая церковь, помещения общества взаимного кредита, государственного банка, богадельня, отчасти городская больница, Петропавловская церковь, военно-окружной суд и почти все гостиницы. Из горевших казенных и обывательских домов сильною бурею унесено было далеко за город много деловых бумаг и документов, частью найденных после за 15-20 верст от города по направлению к Сеитовскому посаду. Всего в течение трех недель сгорело 1 355 домов, 292 лавки с кладовыми; общий убыток подсчитывался в 14 510 310 рублей.
Вот как описывает этот пожар очевидец:
Пожар начался с окраины казачьего поселка и шел на город, куда тянул и ветер. Здесь между станицею и городом были выстроены казармы, юнкерское училище и, за валом, находился пороховой склад. Выкопан он был в земле, но крыша высоко выходила над уровнем площади. И вокруг этого порохового склада находился громадный запас дров для казарм и училища. В начале пожара никто не подумал ни о дворах, ни о пороховом выходе. И вот здесь вдруг вспыхнули дрова. Огонь пробивался к складу. Сюда уже прискакали пожарные и прибыли солдаты, а также и сам генерал-губернатор Крыжановский. Началась суматоха. Дрова не было возможности раскидать, да и некуда. Кое-как оттаскивали их подальше от порохового склада, нередко подкладывали прямо в огонь. Жара была убийственная. Самый склад представлял редкую картину. По обеим сторонам крыши лежали солдаты, и их постоянно поливали водою. Таким образом, защищали погреб живыми людьми.
Ещё более впечатляет описание, данное П.Н. Столпянским в книге «Город Оренбург», выпущенной в 1907 году. Он передает атмосферу тех дней, когда чудовищный пожар свирепствовал по всей территории города, «не уступая никаким усилиям пожарных средств».
Вот некоторые страницы из книги историка Столпянского, отличающейся полной добросовестностью и в главном, и в деталях:
Ужасающий, начавшийся 16 апреля в 10 часов утра пожар продолжался 17 и даже 18 апреля, особенно в пунктах больших строений. Пожар начался в местности около Александровских бань и быстро, не более, как в 4 часа, захватил свои истребительские объятия громаднейшую площадь городских построек верст на 5 квадратных. Сильнейший порывистый ветер или по местному «буран», начавший путь в понедельник 16 апреля и дувший с юго-запада, был причиною всех бед. Огонь, показавшийся на краю города, быстро перескакивал через кварталы домов, лишая обывателей возможности всякого отступления, и к двум часам дня гигантские разрушительные скачки и прыжки пламени видны уже были на противоположном конце города. Полоса, захваченная огнем на юго-западе города, быстро расширилась к юго-восточной окраине – и через два часа представляла из себя целое море огня…
Солнце палило немилосердно. На площади было пустынно и тихо. Города не было. Виднелся один страшный чёрный столб, уходящий высоко в небо, по которому скользили огненные языки и змейки. Было как-то жутко смотреть на это страшное зрелище. Чувствовалось полное бессилие. По временам раздавались выстрелы – это стреляли патроны в горевших оружейных лавках. С оглушительным гулом упал колокол с колокольни во имя святой Троицы, весом в 600 пудов. Он прошиб два свода колокольни и врезался в каменный пол на четверть, треснул продольно. На дегтярном базаре полопались бочки со смолой – и она запылала, пробив себе рукав в виде огненной реки на площади. Эта редкая река текла по уклону города и на своём пути поглощала все, что попадалось. Люди бежали от этой реки в паническом страхе. Один несчастный не смог убежать, огненная река настигла его: он упал и сгорел… Какая-то женщина в одной рубашке с распущенными волосами, держа в руках, прижав к груди икону Божьей Матери, ходила вокруг ещё не сгоревших кварталов, творя какую-то молитву. Лицо женщины было сурово, брови насупились. Весь вид выражал непреклонную волю: не пустить огонь сюда, на этот квартал. Она ходила без устали, почти с самого начала пожара, вплоть до вечера. В гостином дворе, в лавках и подвалах у бухарцев был большой склад бус. Эти бусы расплавились и образовали чудные, оригинальные слитки. На дворе гостиного ряда полопались бочки с сахаром – и он растаял и обуглился.
В фондах Оренбургского архива сохранилось много материалов, дающих представление и о самом этом пожаре, и о состоянии пожарной части того времени, о многом, мешавшем энергичному пресечению огненной стихии.
Бедствие, постигшее Оренбург, не осталось незамеченным в России. Сюда стекались пожертвования и из Петербурга, и из других мест страны. Петербургская Дума выделила 10 тысяч рублей, Бузулукская – 500 и т.д. Композитор и пианист Антон Рубинштейн дал концерт в пользу погорельцев, сбор составил 3381 рубль. Для оказания помощи городу была объявлена всероссийская подписка.
В 1896 году в Бердском поселке была построено поселковое правление с пожарным сараем.
1о августа 1897 года в поселке снова вспыхнул пожар. Вот что о нем написали “Оренбургские губернские ведомости”:
Выгорел Бердский поселок… Пошутила, посердилась неумолимая стихия и в какие-нибудь два-три часа половины селения как и не бывало! Более ста семей остались без крова, а большая часть из них даже без всякой надежды на возможность скорой поправки. Еще вчера оживленный и красивый по своему местоположению пригородный уголок ныне представляет печальную картину полного разрушения.
Пожарное депо Нефтемаслозавода на улице Заводской
Далее автор статьи делится своими рассуждениями о житье-бытье «бердяшей»:
Бердский поселок никогда не отличался зажиточностью и по своим размерам не может быть отнесен к числу крупных селений Оренбургской губернии. Главная производительность его, кроме хлебопашества, было и есть огородничество, которое благодаря близости оренбургского рынка, служит заметным подспорьем в жизни обывателей поселка.
Бердское общество в короткое время без всяких раскладок своими силами устроило у себя прекрасный мост по проезжей дороге, с оградою кладбище, образцовое поселковое правление, пожарный обоз с каланчою, громадные по размеру и удобные по приспособлениям школы, помещение для причта, прекрасный общественный колодезь, благодаря которому в последний пожар почти две трети поселка сохранили свое существование и, наконец, только что оконченный перед пожаром монумент в честь коронования Их Императорских Величеств. В общем, все эти сооружения обошлись до 5000 рублей. Если принять во внимание, что весь Бердский поселок заключает в себе всего только 326 домов, то нельзя не признать, что результаты режима войскового начальства в высшей степени благотворны.
Из воспоминаний Чепенко (Воробьевой) Нины Андреевны: “У нас пожарная часть была где школа. Там дежурили специально. Колокола были, школа была, и от школы еще был домик, лошадь держали с повозкой, с водой. Это было здеся. Дежурили на вышке, на каланче. Если где пожар видят – в колокола бьют. А потом, когда завод приехал, то пожарное депо уже на заводе было”.
2013 год. Заброшенное здание пожарного депо Нефтемаслозавода на улице Заводской
В заключение своего повествования «Обыватель» высказал надежду, что найдется в Оренбурге немало людей, пожелавших «прийти на помощь разорившимся бердяшам и поддержать их посильно в минуту жизни трудную».
В Оренбургском облгосархиве сохранились материалы, свидетельствующие о том, что надежды корреспондента «Оренбургских губернских ведомостей» оправдались. В пользу погорельцев пожертвовано:
неизвестным — 100 руб., торговцем посуды Ивановым — 10 руб., оренбургским купцом Зарывновым — 210 руб. на 42 семейства по 5 руб. на каждое и, кроме сего, по нескольку аршин ситцу на каждого погорельца, включая и детей. Войсковым старшиною Завьяловым отпущено на 50 руб. лесу. Компанией лесопромышленника Чистозвонова сделана погорельцам скидка при продаже леса по одному рублю на бревно; купцами Робцевым, Юровым, Камбулиным и солдатами оренбургского отдела подвижного артиллерийского парка прислано 112,5 пуда печеного хлеба.
Велики ли были эти суммы по тем временам? Судите сами — пуд пшеницы стоил в 1897г. — 95 копеек, пуд соли — 17 копеек…
Немалую роль в те годы играла благотворительность. В обязанности купцов, людей обеспеченных было помогать бедным и разорившимся. Яркий тому пример – Бердский поселок, чьи жители пострадали от пожара. Местные казаки собрали тогда поселковый сход, на котором был оглашен приговор:
Состоящий в компании лесопромышленников чиновник Михаил Чистозвонов, со временем арендовал в Бердских дачах местности под склад леса, в течение 15 лет, управляя делами компании, постоянно оказывал и в настоящее оказывает посильныя благодеяния обществу Бердского поселка вообще и отдельным лицам в частности. Так, сверхарендной платы отпускает ежегодно с вверенного ему склада по две сажени дров 6-ти аршинной меры на отопление общественных зданий и особо такое же количество на отопление церкви; при расширении последней выделил в счет оброчной платы четыре тысячи рублей; в 1896 году при постройке поселкового правления с пожарным сараем, поселковых школ и кладбищенской ограды – пожертвовал безвозмездно пять сажен отборных коротышей… Кроме сего, выдавал жителям в счет работ деньги на заведение лошадей и на продовольствие их самих.
Пожары в станице продолжились и в двадцатом веке. Так в 1918 году огнем занялось несколько дворов, в которых были преимущественно деревянные постройки. Напуганные жители выносили пожитки, выгоняли с подворий скотину. Многое так и не удалось спасти. За два часа сгорело 150 домов и строений.
Что же произошло тогда в Бердах и стало истиной причиной пожара. губительного даже по городским меркам? Похоже местные казаки поплатились за свои монархические взгляды и убеждения. Их станицу постигла участь многих оренбургских станиц, поднявшихся на борьбу с Советской властью. Красноамейцы их просто поджигали.
В апреле 1926 года, в целях борьбы с пожарами президиум Оренбургского УИК-а издал обязательное постановление, предусматривающее очистку переулков, дворов, задворков от соломы, хвороста, также очистку труб и дымоходов. Кроме того, гражданам воспрещалось “складывание ближе 100 саженей от строений сена, соломы, леса и др. легко воспламеняющихся материалов”. Но этого оказалось недостаточно.
Еще один крупный пожар был в 1933 году. По воспоминаниям старожилов, от него сгорела половина поселка. Больше крупных пожаров в поселке не было.
Источник:
- Еременко В. Страницы Бёрдской летописи. Оренбург, ИПФ «Вестник», 2008
- Татьяна Судоргина, “Вечерний Оренбург” № 46 от 15 ноября 2001
- Сайт Главного Управления МСЧ России по Оренбургской области
- Газета “Смычка”, 20 апреля 1926, №90 (291)
- Газета “Смычка”, 29 апреля 1926, №98 (299)
- Воспоминания старожилов поселка