Оренбургская губерния встречает представителей царского дома

Одним из первых, кто осуществил путешествие на Урал, был император Александр I. В середине августа 1824 года он выехал из Царского Села и, минуя Москву, направился в сторону Пензы. Конечной целью этого путешествия был неизвестный и таинственный Урал. И если посещение монархом своих подданных событие всегда заметное, то этот визит был ещё и знаменательным – никогда прежде русские цари не заезжали так далеко.

Император Александр I

В Государственном архиве Оренбургской области хранится немало материалов о визитах в Оренбург и других представителей дома Романовых в XIX веке.

«…ПРОШЛИ МАРШЕМ МИМО ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА»

На страницах общественной литературной газеты «Оренбургский листок» 25 декабря 1877 года напечатаны записки почётного лейб-хирурга Д.К. Тарасова, сопровождавшего Александра I в путешествии в наш край: 

«11 сентября 1824 года Государь прибыл в Оренбург и был встречен военным губернатором генералом П.К. Эссеном.

Император делал смотр войскам оренбургского корпуса. Пехотой остался вполне доволен, и значительное число рядовых назначил в гвардию по их росту и благовидности. Но смотр иррегулярных в­ойск был чрезвычайно любопытен. Этими войсками командовал полковник Тимашев, в доме которого мы с лейб-медиком баронетом Вилле квартировали. Всё это войско было собрано в степи близ Оренбурга и расположено отрядами на обширном пространстве в некотором порядке. Государь с Эссеном и полковником Тимашевым объехал сначала все эти разнообразные отряды степных войск, потом, остановясь на возвышенном месте, приказал Тимашеву скомандовать, чтобы они прошли церемониальным маршем мимо Его Величества.

Едва полковник Тимашев успел произнести командование, как все группы этих разнородных войск на степных конях своих пустились в карьер без всякого порядка, в разные стороны, с дикими, пронзительными криками, – так что сначала казалось это Его Величеству забавным, а потом эти крики усилились до того, что Тимашев никак не мог их остановить, и Государь, подозвав Тимашева, приказал остановить эти неистовые эволюции и заметил притом, что если они не слушают команды, то такие быстрые и беспорядочные движения легко могут произвести опасные последствия. Полковник Тимашев уверил Его Величество, что их остановить никак нельзя, и что они сами скоро успокоятся. Такие неистовые их движения, по уверению Тимашева, означают свойственный им восторг при виде особы Его Императорского Величества.

В 60-ти верстах от Оренбурга в киргизской степи находится Илецкая Защита (ныне город Соль-Илецк – О.С.), место замечательное по добыванию там в большом количестве поваренной соли в кристаллах, для добывания коей в прежние времена ссылались в это место преступники по судебному приговору. Ныне это отменено и добыванием соли занимаются тамошние поселяне. Император посетил это место.

Во время приезда туда Его Величества почти по всему протяжению пути стояли киргизы, их начальники и князьки с их жёнами и детьми. Всех их привлекло из степи к дороге любопытство видеть Великого в мире Императора. С некоторыми из князьков и значительных киргизов Государь разговаривал через переводчика и жаловал им драгоценные подарки, по ходатайству генерала Эссена.

После осмотра Илецкой Защиты Государь отозвался: «Место богатое, – жаль, что оно не на берегу Волги».

Д.К. Тарасовым было отмечено, что «весь Уральский край чрезвычайно заинтересовал Императора, – и он особенно полюбил жителей этого края, в коих заметна особенная оригинальность. Преданность к Монарху и благоговейный восторг при виде Его Величества выражался у них необыкновенным образом. Жители окрестных селений и прибывшие за несколько сот вёрст со слезами радости и умиления встречали и сопровождали Государя. Чувство восторга и благоговения до того сильно в тамошнем народе, что они, следуя за Императором, падали на землю и целовали те места, где Он проходил».

Примечание “Бердской слободы”: С дополнительной информацией о пребывании Его Величества Государя Императора в Оренбурге можно ознакомиться публикации, напечатанной в «Отечественных записках» 1825, № 59.

«ИСКЛЮЧИТЬ ПЫШНЫЕ ПРИЁМЫ…»

Сто семьдесят шесть лет назад, с мая по сентябрь 1837 года, большое путешествие по России, в том числе по Уралу и Сибири, совершил наследник престола цесаревич великий князь Александр Николаевич (будущий российский император Александр II).

Цесаревич Великий князь Александр Николаевич (будущий Александр II)

Путешествие должно было носить только ознакомительный характер, исключающий пышные приёмы, о чём также говорилось в «высочайшем повелении»: 

«…Чтоб нигде на дороге никто из начальников не встречал и не сопровождал Его Императорское Высочество; чтобы в губернских городах губернаторы встречали Его Высочество на приготовленной квартире, представляя рапорт, как подавали Его Императорскому Величеству и сопровождали Его Высочество куда повелит; чтобы нигде обедов для Его Высочества не давали, а о балах испрашивали предварительно согласия Его Высочества через генерал-адъютанта князя Левина».

В архивном фонде Канцелярии оренбургского генерал-губернатора содержатся документы, свидетельствующие о пребывании в Оренбургском крае в июне 1837 года «Его Императорского Высочества наследника цесаревича князя Александра Николаевича». Уже в марте Оренбургский край начал готовиться к визиту царственной особы. В сохранившемся маршрутном листе отмечена Орская крепость, которую цесаревич должен был проехать 5 июня (17 июня по новому стилю – О.С.) 1837 года.

В списке особ, состоящих в свите Его Императорского Высочества наследника цесаревича князя Александра Николаевича, «коим должны быть отводимы квартиры на ночлегах в назначенных по маршруту местопребываниях», значатся: генерал-адъютант князь Левин, генерал-адъютант Кавелин, полковник Юрьевич, действительные статские советники Василий Жуковский (известный русский поэт. – О.С.), полковник Назимов, подпоручик граф Вьельгорский, прапорщики Паткуль и Адлерберг, лейб-хирург Енохин.

Также в путешествии по России наследника царского престола сопровождали два камердинера и другая прислуга. В особом примечании оговаривалось, что квартиры для ге­нерал-адъютанта Кавелина и полковника Юрьевича «по обязанности их службы» следовало отводить ближайшие к комнате Его Высочества. Каждый из перечисленных передвигался в отдельном экипаже из шести лошадей. Некоторые экипажи, а именно коляски полковников Юрьевича и Назимова, камердинера и коляска под кухню должны были отправляться вперёд десятью и двенадцатью часами раньше экипажа Его Императорского Высочества.

От губернатора В.А. Перовского требовали: 

«На каждой станции должно быть заготовлено до 60 лошадей, нужно иметь по дороге в различных местах между станциями по несколько заводных лошадей с запасной сбруей, верёвками. На всех станциях – где будет можно – не излишне приготовить кузнеца, слесаря, плотника и других мастеровых с нужными инструментами, принять нужные меры, чтобы были тщательно исправлены дороги, пролегающие к селениям. Со своей стороны не оставьте сделать всё, что может способствовать к удобному и безостановочному путешествию».

Для устранения всех неудобств на пути следования цесаревича всю дорогу в Оренбуржье разделили на участки, закрепили за чиновниками. От границы Тобольской губернии до Златоуста путь курировал подполковник Данилевский, от Златоуста до Орской крепости – подполковник Гек, от Орской крепости до Оренбурга – полковник Мансуров. На станции Орская крепость был выставлен военный конвой – один урядник, пятнадцать казаков, три тройки с кучерами.

В рапорте подполковника Гека на имя начальника штаба отдельного Оренбургского корпуса генерал-майора Рокасовского 19 мая (31 мая по новому стилю) 1837 года сообщалось: 

«Проехав от Златоуста до Орска, нашёл, что дороги довольно хорошо исправлены, мосты исправлены надёжно, косогоры, сколь было можно, сглажены. И вообще, я в надежде, что к назначенному времени всё будет приведено в надлежащий возможный порядок».

В рапорте оренбургского военного губернатора В.А. Перовского военному министру А.И. Чернышёву о прибытии 12 июня (24 июня по новому стилю) 1837 года в Оренбург цесаревича Александра Николаевича отмечалось: 

«Наследник Цесаревич Великий Князь Александр Николаевич изволил прибыть в Оренбург 12 июня в 3-м часу пополудни. Его Императорское Высочество по въезде в крепость отправился прямо в Преображенский собор, где был встречен духовенством с крестами и отслушал молебствие. После обеда того же дня в 6 часов имели счастье представляться Его Высочеству Корпусный штаб и находящиеся при корпусной квартире частные воинские начальники. Потом Его Высочество осмотрел тюремный замок, богадельню, военный госпиталь, Неплюевское училище.

На другой день поутру государь-наследник Цесаревич изволил принимать у себя оренбургских: гражданского губернатора и губернского предводителя дворянства с чиновниками гражданского ведомства и дворянами; также муфтия, хана Внутренней Киргизской Орды и киргизских султанов-правителей, а от оренбургского купечества благоволил принять поднесённую хлеб-соль. Отслушав обедню в соборе, Его Высочество осматривал за крепостью бывшие в параде ­войска».

Самым ярким событием для гостей и жителей Оренбурга стал праздник, организованный военным губернатором 13 июня (25 июня по новому стилю) 1837 г. в связи с приездом наследника Александра Николаевича. Состоялся парад войск Оренбургского корпуса, скачки на лошадях, в которых в красивой военной форме участвовали две сотни башкир.
В рапорте В.А. Перовского сохранилась следующая запись:

«В 6 часов пополудни государь-наследник Цесаревич удостоил своим присутствием скачку, бывшую за рекой Уралом в семи верстах от Оренбурга, куда по этому случаю стеклись в значительном числе разнородные обитатели здешнего края.

Проездом на скачку Его Высочество обозревал Меновой двор, посетил также кочевья киргизов и аулы башкирцев, бывшие близ места скачки, и удостоил присутствием своим игры и увеселения этих народов.

После кратковременного отдыха в особо приготовленной кибитке Его Высочество осчастливил посещением Оренбургское Благородное общество, собравшееся в нарочно устроенной для того галерее, и удостоил принять участие в празднестве, какое местные средства позволили сделать.

Около 12-ти часов вечера государь-наследник изволил возвратиться в город, отзываясь с удовольствием о всём в тот день увиденном».

Через Орскую крепость высокий гость проехал 14 июня (26 июня по новому стилю – О.С.) 1837 года…

«ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЕНЧАЛСЯ ПОД ИМЕНЕМ ОТСТАВНОГО ПОЛКОВНИКА»

Сведения о пребывании в ссылке в Оренбургском крае великого князя Николая Константиновича содержатся в архивных фондах Оренбургской городской управы, Канцелярии епископа Оренбург­ского и Ураль­ского.

Из ранее опубликованных источников известно, что в Мраморном дворце в Санкт-Петербурге была обнаружена пропажа трёх бриллиантов с оклада одной из икон. Следствие обвинило в преступлении Николая Константиновича. Император Александр II, взявший дело под личный контроль, подключил к расследованию шефа корпуса жандармов графа Шувалова.

Шувалов три часа допрашивал в Мраморном дворце арестованного Николая Константиновича в присутствии отца, который позднее в своём дневнике писал: 

«Никакого раскаивания, никакого сознания, кроме, когда уже отрицание невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаиванием и сознанием! Ничего не помогло!».

В конечном итоге пришли к выводу, что бриллианты были похищены Николаем Константиновичем, а вырученные деньги должны были пойти на подарки любовнице князя – американской танцовщице Фанни Лир.

На семейном совете Романовых было принято решение, наносившее минимальный вред престижу царской семьи, – отправить великого князя в ссылку. После чего Николай Константинович был признан душевнобольным и навсегда выслан из Петербурга под арест в Крым. Он также лишался наследства, всех званий и наград, вычёркивался из списков полка, в документах императорского дома запрещалось упоминать его имя. Князь сменил около 8 городов и сёл Российской империи, а в 1877 году приехал в Оренбург.

На заседании Оренбургской городской думы, состоявшемся 11 мая 1878 года, гласные рассматривали письмо Его Императорского Высочества великого князя Николая Константиновича о передаче ему в собственность дома, расположенного у железнодорожной станции и находящегося в арендном содержании у наследников садовника Лебедева. Было вынесено следующее постановление: 

«так как продажа выгонной городской земли сделана быть не может, и землю эту предоставлено лишь отводить в арендное содержание на срочное время, то просить городского голову сообщить Его Императорскому Высочеству, а городской управе поручить в случае согласия нынешнего арендатора на передачу этого участка Его Высочеству, соблюсти и все предписанные законом при этом условия, доведя о последующем до сведения думы».

В Оренбурге местное начальство на многое закрывало глаза. Здесь в 1877 году 27-летний Николай опубликовал свою работу «Водный путь в Среднюю Азию, указанный Петром Великим» (книга вышла без указания имени автора), ему удалось совершить поездки в глубь казахских степей – верхом он проделал путь от Оренбурга до Перовска. Он был захвачен идеей постройки железной дороги из России в Туркестан. Посланный в Петербург проект был признан нерентабельным из-за малонаселённости земель.

Николай Константинович в кругу родных. Слева направо сидят Ольга и ее жених Георг Греческий, мать Александра Иосифовна. Нижний ряд: Великие князья Константин Константинович, Вячеслав Константинович и Дмитрий Константинович – младшие братья Николая Константиновича. 1867 год

В феврале 1878 года оренбургские власти были потрясены поступком великого князя Николая Константиновича, который под именем отставного полковника князя Волынского тайно венчался с дочерью оренбургского полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер в посёлке Бёрды Оренбургского уезда.

Событие это, по своей значимости неординарное, породило множество слухов. Проводилось следствие. Священник Бёрдского посёлка Д. Райский 4 июля (16 июля по новому стилю) 1878 года представил его преосвященству Митрофану, епископу Оренбургскому и Уральскому, письменное объяснение, в котором сообщалось: 

«15 февраля (27 февраля по новому стилю) 1878 года повенчан в седьмом часу вечера по незнанию моему Волынской губернии сын помещика отставной полковник Николай Иванович Волынский с дочерью подполковника девицей Надеждой Александровной Дрейер. При венчании никого не было, кроме дрейерского (как они называли) племянника, который был у них за кучера».

Указом от 28 мая (9 июня по новому стилю) 1879 года Святой Правительствующий синод признал брак незаконным. Согласно Основным государственным законам 

«на брак каждого лица императорского дома необходимо соизволение царствующего Императора. Брак Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Константиновича с Надеждой Дрейер повенчан священником Райским без всяких документов брачующихся и с прямым нарушением предбрачных предосторожностей: не было сделано о сём браке никаких оглашений, которых по закону должно быть не менее трёх, не был составлен обыск, в котором как брачующиеся, так и посторонние лица удостоверяют о беспрепятственности к совершению брака, наконец, самый брак был совершён священником Райским без всяких свидетелей».

Принимая всё это во внимание, Святейший синод определил: 

«священника Райского по причине допущенных им особенно важных противозаконных действий и по случаю увольнения его уже за штат, низвести в причетники навсегда, с воспрещением ему священнослужения, рукоблагословения и ношения рясы».

Великого князя за этот брак подвергли бессрочной ссылке в Ташкент, которая частично распространилась и на Надежду Александровну – княгиню Искандер (она была венчанной, но не единственной женой великого князя Николая Константиновича).

Великий князь Николай Константинович с женой Надеждой Александровной в Ташкенте

Молодая жена наотрез отказалась покинуть своего мужа. Надежда Александровна, будучи казачьего рода, имела твёрдый характер и ходила с мужем в трудные походы по степям верхом на лошадях.

Находясь в ссылке, князь проявлял своеобразное своеволие – иногда он грозился надеть все свои ордена и выйти к народу, который, по его мнению, должен был бы освободить ссыльного.

В это время при императорском дворе даже стали распространяться слухи о встречах опального князя с народовольцем Желябовым.

Младший брат оренбургского арестанта, великий князь Константин Константинович, не одобрял жёсткой линии императорского дома:

«Скоро ли кончится мучительное положение, из которого бедному Николе не дают никакого выхода? Самого кроткого человека можно было таким образом из терпения вывести, у Николы есть ещё довольно силы выносить своё заключение и нравственную тюрьму». 

В конце концов император Александр III разрешил узаконить морганистический брак, правда, при этом, как уже было сказано выше, молодым было предписано отправиться в Туркестанский край, в Ташкент.

От Надежды Александровны у великого князя было двое сыновей – Артемий и Александр, оба были отправлены на учёбу в привилегированный Пажеский корпус в Санкт-Петербург. С именем великого князя молва и воспоминания очевидцев связывали ряд курьёзных светских и околосветских скандалов и в Ташкенте. Например, он там женился ещё на одной даме – 15-летней дочери ташкентского жителя, тоже казачке. От этого союза у него было несколько детей. При этом он мог появляться в обществе одновременно с двумя жёнами…

Великий князь был способен и на благородные поступки. Например, он учредил 10 стипендий для выходцев из Туркестана, построил театр, занимался предпринимательством – завёл в Ташкенте мыловаренный завод, фотографические мастерские, хлопковую мануфактуру, прокладывал оросительные каналы в Голодной степи.

Последний российский император Николай II доводился скандально известному родственнику двоюродным племянником, но он так и не позволил ему вернуться в столицу. Поэтому отречение императора в феврале 1917 года великий князь встретил с восторгом. Он поднял красный флаг над своим домом и отправил приветственную телеграмму Временному правительству. Скончался он в 1918 году и был похоронен у ограды Военного Георгиевского собора.

«…Пребудет незабвенным радостный и достопамятный день милостивого посещения…»

Цесаревич Николай Александрович (будущий Николай II)

В канцелярию оренбургского губернатора 18 января (30 января по новому стилю – О.С.) 1891 года под грифом «совершенно секретно» поступило уведомление, в котором сообщалось:

«Маршрут путешествия Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича по Оренбургской губернии составлен по расчёту следования (обыкновенными дорогами) по 14 вёрст в час, включая перепряжки. Время прибытия на каждую из промежуточных станций (между пунктами, назначенными для завтраков, ночлегов и продолжительных остановок) не предусматривается ввиду того что скорость следования зависит от топографических условий местности, состояния погоды и других случайных причин».

В архивном фонде Оренбургского губернского жандармского управления сохранилось «Дело о путешествии Цесаревича Николая Александровича по губернии». В начале мая 1891 года в губернское жандармское управление из Министерства внутренних дел поступил циркуляр с сообщением, что путешествие может ускориться на несколько дней.

По пути из Японии 24 июля (4 августа по новому стилю) 1891 года цесаревич Николай Александрович (будущий Николай II) побывал в Орске. Готовиться к его визиту начали загодя.

В информации, направленной в Санкт-Петербург 19 мая (31 мая по новому стилю – О.С.) 1891 года на имя командира корпуса жандармов шла речь об анонимном письме, «предостерегающем о возможности покушения на жизнь наследника Цесаревича при помощи разрывных бомб в виде голубей».

Автор письма сообщал «о якобы готовящемся покушении на Цесаревича в городах Троицке, Верхнеуральске и Орске». Данное письмо было извлечено из почтового ящика в городе Троицке, далее передано оренбургскому губернатору.

В Департамент полиции 27 мая (8 июня по новому стилю – О.С.) 1891 года начальником Орской почтово-телеграфной конторы было переправлено второе письмо подобного содержания. Начальник Оренбургского губернского жандармского управления Яворский назначил тщательное расследование. В итоге 18 июля 1891 года последовало официальное заключение: 

«Письмо не заслуживает никакого доверия и все указанные факты не имеют основания».

Сохранилось донесение унтер-офицера Степана Агапова, составленное в день приезда наследника в Орск: 

«Его Императорское Высочество изволили прибыть в Орск 24 июля (4 августа по новому стилю – О.С.) в 7 с половиной часов вечера, где был встречен жителями и населением Орска при выходе из собора. Для Императорского ­Высочества приготовлена квартира купца Назарова. Орская депутация во главе с городским головой Швецовым преподнесла хлеб-соль, а в 8 часов 35 минут вечера Его Высочество изволили выехать из города за реку Орь на государственный конный завод, где благоугодно было Его Высочеству ночевать».

На следующий день, 25 июля, в 12 часов утра цесаревич выехал из Орска в Оренбург. Как и планировалось, в тот же день он остановился на ночлег в посёлке Верхне-Озёрном. В столицу губернии Его Высочество благополучно прибыл в 5 часов дня 26 июля (7 августа по новому стилю) 1891 года.

О том, как встречали оренбуржцы великого гостя, рассказывают архивные документы.

Приказ исполняющего должность оренбургского губернатора А.А. Ломачевского от 20 июля (1 августа по новому стилю – О.С.) 1891 года «Для содержания в городе полного порядка и благочиния во время пребывания в Оренбурге Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича» обязывал оренбургскую городскую полицию «проверить жителей города подворно, со всеми беспаспортными поступить по закону».

Ко дню приезда Его Императорского Высочества и во все дни пребывания его в городе все улицы и тротуары должны быть тщательно выметены, сор убран и вывезен до шести часов утра, строго воспрещалось выпускать на улицу какой-либо скот.

Владельцам трактиров и винных торговых лавок предписывалось не продавать вино несовершеннолетним. Владельцам квартир, окна которых выходили на улицы следования Его Высочества, разрешалось держать окна открытыми, но хозяева не должны были пускать посторонних лиц.

Во время пребывания наследника цесаревича Караван-Сарайский сад был закрыт для публики, запрещался также проезд по вечерам мимо Караван-Сарая (где предполагалось место ночлега цесаревича Николая). Строго запрещались игра на гармони, песни, крики и музыка в трактирах.

О пребывании в Оренбурге государя-наследника цесаревича подробно рассказывается на страницах газеты «Оренбургский листок» за 1891 год:

«…Великий Князь Николай Александрович благополучно прибыл в Оренбург в 5 часов дня 26 июля (7 августа по новому стилю – О.С.), в пятницу, по тракту из города Орска. Желанного Гостя и Путешественника всемирного здесь ждали с горячим нетерпением. Народ ещё с утра начал стекаться массами на встречу Его Высочества за Форштадт, и когда полил дождь в 12 часов дня, то все ему обрадовались и громко говорили: «И Гость желанный, и дождь желанный».

Поезд (гужевой) остановился при въезде в Форштадт у великолепной триумфальной арки, сооружённой торговыми казаками Оренбургской станицы…

Арка изящно убрана зеленью, цветной материей и флагами. Здесь Его Императорское Высочество принял хлеб-соль от выборных Оренбургской станицы на драгоценном блюде и был встречен войсковыми властями. Отслушав молебен в Николаевской станичной церкви и помолившись у часовни, только что построенной прихожанами этой церкви в память чудесного спасения жизни Его Высочества в Японии 29 апреля 1891 года, Государь Наследник Цесаревич проследовал к городу Оренбургу и на Форштадтской площади поздоровался с войсками.

При въезде в город, в начале Неплюевской (ныне Ленинской) улицы, у вала, у новой (городской) арки Его Высочество встречен был бесчисленной толпой народа, кричавшего несмолкаемое «Ура!». Государь Наследник Цесаревич вышел из экипажа и проследовал под арку по пути, устланному травой и дорогими азиатскими коврами. Путь этот посыпали живыми цветами девицы из семейства почётных горожан, более 40 персон.

У городской триумфальной арки Его Императорское Высочество встречен был исполняющим должность губернатора гвардии полковником А.А. Ломачевским и представителями от города, а когда Его Высочество проследовал под арку, то городской голова купец С.И. Назаров имел счастье поднести гостю хлеб-соль от города Оренбурга тоже на дорогом блюде. Отсюда Его Высочество, сопровождаемый конвоем из казаков, проследовал в Преображенский (летний) кафедральный собор.

Вечером у Его Высочества в губернаторском доме состоялся обед на 40 персон. В театре давали в этот вечер спектакль, но Его ­Высочество был крайне утомлён с дороги и посетить спектакля не смог. Тем не менее жители наполняли улицы всю ночь, несмотря на ветер и дождь. Так велика была радость народная при встрече с сыном Российского Самодержца».

Вспоминая приезд августейшего гостя, корреспондент «Оренбургского листка» в городе Орске спустя три года, 31 июля 1894 года, информировал: 

«Сегодня наш почтеннейший купец Василий Иванович Назаров справлял третью годовщину посещения дома его Императорским Высочеством Государем Цесаревичем Николаем Александровичем во время проезда Его через город Орск 24 июля 1891 года.

Вечером дом Назарова был прекрасно иллюминирован, причём неоднократно зажигаемы были разноцветные бенгальские огни. Зрелище иллюминации доставило немало удовольствия горожанам и вызвало в их памяти приятное воспоминание о посещении три года тому назад нашего города Государем Наследником.

Дом Назаровых в Орске может быть признан историческим домом, потому что в продолжении двадцати пяти последних лет его удостоили своим посещением Государь Наследник Цесаревич, Великий Князь Николай Константинович, Бухарский эмир и его наследники, князь Барятинский, граф Воронцов-Дашков, все генерал-губернаторы Оренбурга и Ташкента и многие другие сановники. За радушное гостеприимство и широкое, истинно русское хлебосольство хозяин этого дома, В.И. Назаров, по всей справедливости заслуживал бы официального звания почётного гражданина города Орска».

«О НЕПЛЮЕВЦАХ НАВСЕГДА СОХРАНЮ САМУЮ ДОБРУЮ ПАМЯТЬ»

Великий князь Константин Константинович

В октябрьском номере «Оренбургской газеты» за 1900 год опубликовано сообщение о визите в губернский центр Его Императорского Высочества великого князя Константина Константиновича: 

«Августейший Главный начальник Военно-учебных заведений Великий Князь Константин Константинович изволил прибыть в Оренбург с поездом в 3 часа 49 минут ночи и в момент прихода поезда изволил почивать.

На следующий день в 8 часов утра Его Высочеством были приняты в вагон оренбургский губернатор и наказной атаман Оренбургского казачьего войска Я.Ф. Барабаш, директоры кадетских корпусов: 1-го Неплюевского генерал-лейтенант Ф.М. Самоцвет и 2-го Оренбургского полковник Н.А. Леневич и начальник юнкерского казачьего училища полковник В.В. Григоров. В половине девятого утра Его Высочество вышел из вагона. К этому времени на вокзале железной дороги собрались местные власти, члены городской управы и гласные думы. При выходе Его Высочества на платформу вокзала городской голова поднёс хлеб-соль от имени горожан».

Далее на страницах газеты приводится подробный рассказ об общении великого князя Константина Константиновича с депутацией Оренбургской станицы, о посещении Оренбургского Кафедрального собора и Неплюевского кадетского корпуса.

Его Высочество пробыл в Оренбурге 5 дней (с 20 по 25 октября 1900 года), всё это время он жил в квартире директора Неплюевского кадетского корпуса генерал-лейтенанта Ф.М. Самоцвета.

Его Императорское Высочество великий князь Константин Константинович 25 октября 1900 года со станции Барыша направил директору кадетского корпуса телеграмму следующего содержания:

«Не могу забыть прекрасных дней, проведённых во вверенном Вам корпусе. Радуюсь ещё раз выразить Вам, Феофил Матвеевич, искреннюю благодарность за светлые, пережитые у вас впечатления. Передайте Мой привет Вашим сослуживцам, скажите Моим детям – неплюевцам, что Я навсегда сохраню о них самую добрую память».

Ольга Николаевна Сгибнева родилась в Сыктывкаре Коми АССР, окончила исторический факультет Оренбургского государственного педагогического университета. 

В настоящее время работает начальником отдела информации и публикации документов государственного архива Оренбургской области.

Источник: Альманах “Гостиный Двор”, №43, стр. 195-207