Владимир Георгиевич Воробьев

Недавно на страницах «Бердской слободы» было опубликовано интервью Марии Воробьевой, праправнучки Ивана Ивановича Воробьева. Сегодня мы расскажем о жизни ее отца, Воробьева Владимира Георгиевича.

Семья Воробьевых. Фото сделано в период с 1917 по 1919 годы

На верхнем снимке года показана семья Воробьевых. Слева направо:

Воробьева Степанида — сноха, жена старшего сына Сергея (его нет на снимке);
Воробьев Егор (Георгий) (род. 1915 г. — ?) — сын Степаниды и Сергея;
Воробьева (Гуляева) Александра Ивановна (1896 — начало 1980-х г.г.);
Воробьев Иван Иванович (умер в 10-е годы XX века);
Воробьева Домна (умерла в 20-е годы ХХ века);
Воробьев Андрей Иванович (01.10.1892 — 18.05.1959);

Дед Владимира, Сергей Иванович Воробьев, как и его брат, Андрей, были мобилизованы в 23 января 1919 года в армию Дутова. Андрей вернулся домой через месяц, а Сергей вместе с Дутовым ушел в Китай. Неизвестно, как сложилась его дальнейшая судьба, но его брат Андрей Иванович был известным человеком в Бердах. В 30-е годы он организовал казачий хор, а после принял участие в Великой Отечественной войне.

Но вернемся к семье Сергея Ивановича. В Бердах остались его жена Степанида и несовершеннолетний сын Егор, 1915 года рождения. Во второй половине 30-х годов Егор (в дальнейшем будем его называть, как в документах, Георгием) женился на Анне Петровне, которую все домашние просто называли Нюрой. 26 июня 1937 года у Георгия и Анны на Бердах родился первенец, Владимир. В том же году Георгий был призван в армию.

Владимир Георгиевич Воробьев. 1954 год.

В 1939 году, когда Георгий служил где-то под Ленинградом, у них родилась дочь Лидия. В канун войны жена и дети вернулись на родину отца, в Берды, а он продолжил службу. Сначала они жили в доме свекрови Степаниды, но потом из-за каких-то разногласий они перешли в другое жилище. Владимир Георгиевич не особо любил вспоминать о своей бабке, называя ее строгой и суровой.

Владимир Георгиевич Воробьев хорошо держался в седле и очень хорошо стрелял. ходил одно время на охоту в Целинограде, а потом, в Пскове.

Но не сложилась совместная жизнь Георгия и Нюры. Находясь в отпуске в 1943 году, Георгий развелся с супругой. Лида осталась с матерью, а шестилетний Володя уехал с отцом к месту его службы в АЛСИБе (прим. Бердской слободы: Аляска-Сибирь — авиатрасса по перегонке американских самолетов, которые США поставляли в СССР по договору ленд-лиза).

Георгий Сергеевич служил флагманским воздушным стрелком-радистом 4 перегоночного авиаполка 1 Краснознаменной перегоночной авиадивизии и имел звание младшего техника-лейтенанта.

Какое-то время они жили в Харбине. Позже Владимир Георгиевич с восторгом вспоминал, как в Харбине, вероятнее всего в гостинице, когда отец уходил в полеты, он дергал за шнур, висевший на стене. Вскоре в номере появлялся китаец, и на ломаном русском спрашивал: «Чего изволите?». Доподлинно не известно, что юный Вова «изволил», но заказы, видимо, делал…

В Харбине юного Володю определили в гимназию, где он завалил экзамены. Сказалось качество обучения в военное время в Бердах. Тогда было не до учебы. Георгий Сергеевич взялся подтянуть знания сына: уходя в полеты, он оставлял ему задания по математике, русскому языку и т.д. А возвращаясь, проверял, как сын справился с заданиями. Такое обучение дало плоды. Позже, когда Володя с отцом попали на другую базу АЛСИБА, в Якутск, он сразу «перескочил» через несколько классов.

В Якутске Георгий Сергеевич с сыном поселились в общежитии для летчиков. Все жалели юного Володю, который рос без матери. Он там был как бы «сыном полка». Летчикам ежедневно полагался шоколад, который пилоты отдавали мальчику.

Из наградного листа Георгия Сергеевича: тов. Воробьев в дивизию прибыл в феврале 1943 года. В 4-м перегоночном полку работает с мая месяца 1944 года. За время работы на участке Узлькаль – Сеймчан – Якутск – Киренск – Красноярск, протяжением участков от 1000 до 1400 километров обеспечивал связью 62 лидируемых группы без летных происшествий с налетом 833 часа. В условиях Крайнего Севера, резкоменяющихся климатических условиях, длинной суровой зимы, с низкими температурами 45-50 градусов, на больших высотах от 14 до 15 тысяч футов (прим. Бердской слободы: от 4270 до 4600 метров) товарищ Воробьев в воздухе находился по 14-15 часов в сутки. Только в августе 1944 года обеспечил связью 38 самолетов. Летает в составе лидерного экипажа, связью в воздухе обеспечивает отлично. Общий налет на самолетах P-6, МБР-2, СБ, СИ-47, А-20, Б-25 – 1133 часа.

Позже Владимир Георгиевич вспоминал, что чуть ли не каждый вечер во дворе офицерского общежития были танцы под патефон, который требовал постоянного завода. Эту «почетную» обязанность поручали мальчику. Также он хорошо пел, знал репертуар Петра Лещенко, Вертинского, Рубашкина. Видимо, пение передалось Володе по наследству — в Бердах, в казачьем хоре, организованным его двоюродным дедом Андреем Ивановичем, пела и его бабка Степанида.

Из наградного листа Георгия Сергеевича: За время боевых действий в 9 по 19 августа 1945 года имеет 4 боевых вылета за эти боевые вылеты по перевозке груза для танков и высадка десанта на ограниченный аэродром в г. Гирин. Как борт-радист отлично обеспечивает связью. Все задания выполнил отлично.

Мальчик очень скучал по матери, но в итоге все же остался с отцом в Якутске. Вскоре Георгий Сергеевич женился во второй раз. Жену звали Лидия, и у них родились двое сыновей: Сергей, в будущем он станет журналистом и Олег, выбравший специальность юриста. Остаток детства Володя прожил с мачехой. К слову сказать, его родная мать Анна Петровна тоже вышла замуж и также родила двух мальчиков.

После окончания школы Владимир Георгиевич вернулся к матери в Берды. Здесь он подружился со своим двоюродным дедом Андреем, которого позже часто вспоминал, и даже назвал в честь него своего сына.

В Оренбурге Владимир Георгиевич пошел по стопам отца и отучился в аэроклубе и даже подал документы в летное училище, но не смог в него поступить из-за невысокого роста и проблем со здоровьем: сказалось военное детство.

Москва, 1959 год. Снимок сделан в Москве во время обучения в Центральной комсомольской школе на факультете журналистики.

В середине пятидесятых он был призван в армию и попал служить в Петропавловск-Камчатский, где ему суждено было остаться и после демобилизации. Здесь он поступил в институт и стал работать в местных газетах: сначала в «Камчатском комсомольце», затем в «Камчатской правде», которую возглавил через несколько лет.

Владимир Георгиевич Воробьев редактор “Камчатской правды”. 1971-1972 годы.

Владимир Георгиевич и Неля Федоровна. Петропавловск-Камчатский, начало 1960 годов.

На Камчатке он встретил свою вторую половинку, Нелю Прогненко, с которой прожили в любви и согласии почти 55 лет. В 1962 году в семье родился первенец Андрей. А шесть лет спустя, в 1968 году, родилась дочка Маша.

Владимир Георгиевич с Нелей Федоровной.

Владимир Георгиевич и Неля Федоровна со своим первенцем – Андреем Владимировичем Воробьевым. Петропавловск- Камчатский. 1962-63 годы.

Семья Воробьевых: Владимир Георгиевич, Неля Федоровна, Андрей и Маша.

Владимир Георгиевич стал известным, уважаемым и узнаваемым в городе журналистом и поэтом. Занимался спортом, имел разряд по боксу. Однажды вечером на автобусной остановке, к ним (Владимиру Георгиевичу и его жене) пристала подвыпившая компания. Но когда они в лицо узнали «жертву», то сразу отказались от своих намерений: «Ой! Это же Воробьев! Просим прощения».

Он бывал в тундре, на знаменитых скалах «Три брата», где находился «птичий базар», ходил в море с рыбаками и даже доходил от Камчатки до экватора.

Владимир Георгиевич на берегу Тихого океана.

Он был общительным человеком и дружил со многими интересными людьми: моряками, рыбаками, вулканологами, такими, как Евгений Мархинин. Тогда же, в начале 70-х годов, он начал писать очерки, публиковавшиеся во многих всесоюзных изданиях, таких, как «Огонек». Его повести и рассказы, такие как «Три брата», «Отсюда начинается Россия» и др., стали печатать известные издательства СССР.

В то время в Петропавловске-Камчатском жила дочь Шолохова – Светлана (1926 г.р.). Не смотря на разницу в возрасте, семья Воробьевых была дружна со Светланой Михайловной. Через нее Владимир Георгиевич познакомился с Михаилом Александровичем, который позже на съезде молодых писателей отмечал работы молодого журналиста.

В 1972 году Воробьев оставил Камчатку и отправился с семьей в Москву учиться в Высшую партийную школу на факультет журналистики. Сначала жили в общежитии партийной школы, потом снимали квартиру. По ее окончании семья ненадолго вернулась в Петропавловск-Камчатский, чтобы Владимир Георгиевич сдал все дела.

В то время он стал собственным корреспондентом центрального печатного органа КПСС – газеты «Правда» и его назначили на первое «место службы». Это был Северный Казахстан. Корпункт находился в Целинограде. Это был очередной этап в профессиональной карьере журналиста. Здесь же Владимир Георгиевич, помимо журналистской деятельности, продолжил писать рассказы, повести и романы, которые печатались в крупных московских издательствах.

Владимир Георгиевич и Неля Федоровна. Целиноград.

По заданию редакции Владимир Георгиевич писал не только о целинниках и твердых сортах пшеницы, но и встречал все экипажи космонавтов того периода, Тогда они все приземлялись именно в этом регионе. О таких важных событиях «Правда» должна была рассказывать первой.

Здесь семью навещал Георгий Сергеевич, живший в это время в Киеве. Он подолгу гулял с внуками и постоянно угощал их мороженым. Как то, поссорившись с женой, решил пожить у сына… После его прилета в Целиноград, когда вся семья села обедать, Георгий Сергеевич неожиданно почувствовал себя плохо. Инфаркт. Видимо сказались ссора, нагрузки, нервное потрясение и перелет. Его госпитализировали. Через какое-то время он пошел на поправку… Узнав, что снохе сделали серьезную операцию, после которой она чудом выжила, резко встал… Инсульт… После него он уже не оправился. По желанию супруги Георгия Сергеевича его медицинским бортом переправили в Боярку, где он через несколько месяцев скончался.

Тот год для семьи Воробьевых был трудным и трагическим. Владимир Георгиевич не смог проводить отца в последний путь, т.к. сам перенес тяжелую операцию.

Ранней весной 1980 года Владимир Георгиевич получил новое назначение: Псков и Новгород, и сразу уехал. Семья же смогла воссоединиться в Пскове, лишь когда у Маши окончился учебный год.

Псков – старинный и очень красивый город, в котором исторические памятники есть буквально на каждом шагу. В окрестностях Пскова и Новгорода много усадеб людей, оставивших большой след в русской культуре. Конечно, Пушкинский заповедник — это особая статья. Там не только Михайловское, Тригорское и Петровское, но и могила поэта в Святогорском монастыре.

В тот период Владимир Георгиевич много писал о культуре, художниках, музыкантах и поэтах. Его публикации в «Правде» иногда помогали решать некоторые музейные вопросы, т.к. после публикации в центральной газете все спорные проблемы быстро решались.

Пушкинские горы. Слева направо: Пименов В.В.- художник, профессор Ленинградской Академии художеств, Неля Федоровна, Владимир Георгиевич, Цзян Ши-Лунь – ленинградский китайский художник, Э. Хиль и его жена. Сидит: жена Ши-Луня, пианистка, аккомпаниатор Э. Хиля, Евгения Александровна Пономарева.

Владимир Георгиевич возле Святогорского монастыря.

Здесь он подружился с Семеном Степановичем Гейченко – директором Пушкинского заповедника, куда семья ездила чуть ли не каждую неделю. Здесь же, у Гейченко, они подружились со многими известными художниками, писателями и артистами.

В 1990 году Владимир Георгиевич уходит из «Правды», организует собственное издательство и переезжает с женой в Ленинград. В том же году у него с разницей в месяц рождаются два внука: в мае у сына Андрея – Георгий Андреевич Воробьев, в июне у дочери Марии – Арсений Кириллович Журавлев.

С этого момента Владимир Георгиевич стал заниматься написанием и изданием книг. В последние годы жизни его увлекла тема Псковской Православной миссии во время Великой Отечественной войны. Он много времени проводил в архивах и библиотеках Москвы и Санкт-Петербурга. Но начатый роман «Патриарх» так и остался незавершенным. Эта рукопись до сих пор лежит на столе в его кабинете.

Рабочий стол Владимира Георгиевича в деревне Муровицы под Псковом.

Его дети Андрей и Мария выросли. Андрей стал кузнецом, но его личная жизнь не задалась: после развода он, как и его дед, Георгий, самостоятельно воспитывал своего сына.

Владимир Георгиевич с внуками Арсением Журавлевым и Ксенией Назаровой.

Мария стала художником, долгое время жила в Санкт-Петербурге. Ее сын Арсений пошел по стопам матери и тоже стал художником и пишет стихи. Сейчас у него растет сын – Лев Арсеньевич Журавлев-Сильянов.

В 2007 году Андрей Воробьев серьезно заболел. Вся семья отчаянно боролась за его жизнь, но спасти не удалось. Он умер на сорок седьмом году жизни – 25 сентября 2009 года

Несколькими месяцами раньше, в июле того же года, появилась на свет дочка Марии Воробьевой – Ксения Александровна Назарова, любимая и долгожданная дедушкина внучка. Родилась она 28 июля на именины Владимира Георгиевича, в день празднования равноапостольного князя Владимира.

Отец Владимир крестит Ксению.

В последние годы Владимир и Неля были активными членами Камчатского землячества в Санкт-Петербурге «Гомулы», общались с камчатцами, участвовали во всех мероприятиях землячества.

Владимир Георгиевич на крестинах правнука Льва Журавлева-Сильянова. Санкт-Петербург, 2015 год.

В марте 2016 года у Владимира Воробьева случился инсульт, после которого он уже не поднялся. Через несколько месяцев, 30 августа 2016 года, он скончался. Последнее причастие Владимир Георгиевич получил из рук священника отца Владимира (Попова), крестившего внучку Ксению.

Из воспоминания Марии Воробьевой: «Мой папа и отец Владимир были чем-то похожи друг на друга. Я много лет хотела их познакомить, но, к сожалению, знакомство состоялось только тогда, когда отец Владимир соборовал и причащал папу, который уже практически не мог разговаривать. Помню, когда я провожала отца Владимира из нашего дома, он выглядел очень печальным. Я спросила, что с ним. А он так грустно ответил: «Вот был человек умный, талантливый, а теперь… Жаль!»
Отцу Владимиру я очень благодарна за его поддержку, когда я, беременная, моталась между Питером и Псковом, ухаживала за братом, бегала по питерским врачам, утешала и поддерживала родителей. С ним же связаны первое причастие моей дочери и последнее отцовское.