Герб Российской Империи Оренбургской губернии с официальным описанием в Гербовнике Бенке. Утверждён Императором Всероссийским Александром Вторым в 1878 году.В 1744 году Оренбург стал центром Оренбургской губернии. Граница Оренбургской губернии доходила на севере до рек Исети и Камы, на западе у Самары и Ставрополя — до Волги, шла несколько западнее реки Яик в нижнем её течении, на юге доходила до Каспийского и Аральского морей, на востоке — до реки Тобол и восточных пределов территорий кочевий Средней казахской Орды.

В Оренбурге находились: губернатор, его канцелярия, другие учреждения. Первым оренбургским губернатором стал И. И. Неплюев, занимавший этот пост с 1744 по 1758 год. В своей деятельности он уделял основное внимание военно-политическому и хозяйственному развитию обширного и тогда ещё слабо освоенного края.

Неплюев Иван Иванович (15 ноября 1693 — 22 ноября 1773) — русский адмирал, дипломат из рода Неплюевых, устроитель Южного Урала, автор мемуаров. Оренбургский губернатор (1744 - 1758 гг.), тайный советник.

Иван Иванович (15 ноября 1693 — 22 ноября 1773) — русский адмирал, дипломат из рода Неплюевых, устроитель Южного Урала, автор мемуаров. Оренбургский губернатор (1744 – 1758 гг.), тайный советник.

В 1742 г., Елизавета I назначила его в 1742 году наместником Оренбургского края (включал территории нынешних Самарской и Оренбургской областей, Башкортостана, части Пермского края и Западного Казахстана) — главой Оренбургской комиссии.

В течение 16-летнего управления краем основал Оренбург, с целью обороны от башкир, калмыков, казахов и др., устроил до 70 крепостей по рекам Самаре, Уралу, Ую, Увелке, Миясу и Тоболу, дал правильное военное устройство оренбургскому казачьему войску, улучшил устройство яицкого войска, а также башкир, крещёных калмыков и других поселенцев Оренбургского края, много заботился об устройстве школ и церквей, о поднятии торговли и промышленности; при нём открыто вновь 28 заводов медеплавильных и 13 железоделательных.

В 1743 году обозначил окончательное местоположение г. Оренбурга — на берегу реки Яика около устья реки Сакмары.

Ему удалось без больших потерь усмирить восставших в 1755—1757 годах башкир и поймать муллу Абдуллу Галеева, намеревавшегося поднять против русских весь мусульманский край. решил натравить казахские и башкирские народы друг на друга, вызвать войну между ними и истребить мусульман в обоюдных стычках. Для этого он отправил к казахским султанам и бекам толмача губернской канцелярии Матвея Арапова, капитана Яковлева, мурзу Максутова, Усмана Арсланова и через них разрешил казахам захватывать в плен жён и детей, скот и скарб беженцев, при условии, что они выдадут русским властям мужчин-повстанцев.

В 1758 г. подал в отставку. С 1760 году назначен сенатором и конференц-министром. Он пользовался большим доверием Екатерины II, которая на время своего отсутствия из Петербурга поручала ему все столичные войска, вела с ним переписку и вверяла его заботам наследника престола.

К 1764 г. потерял зрение, вышел в отставку. Жил у сына в Петербурге, затем — в своём имении в Поддубье, где скончался и похоронен.

Оренбургские губернаторы XVIII века 1Давыдов Афанасий Романович (1699 — после 1764) — участник Северной войны 1700—1721 гг., Персидского похода Петра I, русско-турецкой войны 1735—1739 гг. и Русско-шведской войны 1741—1743 гг., Оренбургский губернатор (1758 – 1762), действительный тайный советник.

В год назначения в Оренбург Давыдову было уже 60 лет. В исторической литературе распространено мнение, что, в отличие от своего предшественника, “Давыдов не оставил никаких особенно памятных фактов по управлению краем”. Вместе с тем подчёркиваются отход губернатора от политики, проводимой Неплюевым по отношению к киргизам и их правителю Нурали-хану, негативно отражавшиеся на управлении губернией личные качества губернатора: “грубость, бестактность и нежелание Давыдова вникать в сущность дел, добиваться справедливости”, он характеризуется как “человек уже пожилой, крайне бестактный, сварливый, заботившийся более об удовлетворении своего самолюбия, чем о деле”, “упрямый старик”.

Следует отметить, что подобные оценки основаны на анализе взаимоотношений Давыдова с киргизскими ханами; с другой стороны, известно, что для казаков он являлся “внимательным и заботливым начальником”, пресекал произвол чиновников, поддерживал хорошие взаимоотношения с калмыками и их ханом Дондук-Даши, вскоре после своего вступления в должность предлагал последнему выделить крупные силы (2 тыс. человек) для пресечения киргиз-кайсацких нападений в районе Яика.

Взаимоотношения с киргизами являлись основным предметом внимания Давыдова как губернатора. Бывший военный, он не считал необходимым делать киргизским ханам богатые подарки (как это было принято при Неплюеве), запретил киргизам кочевать на русскую сторону реки Яик, а в ответ на самовольные переходы через Яик и грабежи шедших в Оренбург караванов требовал от правительства разрешения принять против киргизов решительные меры с использованием военной силы, на что, однако, не получил санкции. Коллегия иностранных дел, стремившаяся “не давать никакого повода к неудовольствиям киргиз”, минуя губернатора, выплачивала Нурали-хану и его братьям значительное жалование, а самому Давыдову рекомендовала действовать в примирительном духе и искать с ними дружбы.

После вступления на престол Екатерины II Давыдов, согласно предписанию правительства, привёл киргизских ханов и султанов к присяге новой императрице.

Ввиду возраста Давыдова и сложности в управлении краем, в помощники ему был определён в 1761 году вице-губернатор В. Е. Адодуров, которого в 1763 году сменил Д. В. Волков.

Волков Дмитрий Васильевич (1718—1785), русский государственный деятель, Оренбургский губернатор (1752 - 1763), действительный статский советник.Волков Дмитрий Васильевич (1718—1785), русский государственный деятель, Оренбургский губернатор (1752 – 1763), действительный статский советник.

В 1756 году, когда императрица Елизавета создала Конференцию (высший на ту пору государственный орган), Волкова, по протекции Шувалова, взяли туда секретарём. Он заслужил славу самого искусного составителя рескриптов, и после кончины Елизаветы Петровны занял в новом Совете Петра III то же место, какое занимал в прежней Конференции. Именно ему было поручено составление условий мирного договора с Пруссией. И 31 января 1762 года довольный Пётр III назначил Волкова тайным секретарем. В словаре Брокгауза и Ефрона на этот счёт сказано: «Все думали головою Волкова». Так, Петр III приказал рапорты в совете «писать на имя наше, адресуя на конверте тайному секретарю Волкову».

После переворота 28 июня 1762 года, Волкова, Мельгунова и Гудовича, считавшихся близкими «отрёкшемуся» императору, подвергли краткосрочному аресту. Впрочем, больше из предосторожности, чтобы они не стали действовать в пользу Петра III.

Затем Волков получил конкретное задание: прислать «обстоятельное тамошних дел описание в рассуждение Башкирцев и Киргизского народа». Довольно скоро он разобрался в обстановке и «с смущением узнал печальное состояние и учреждение Оренбургской губернии». 13 июня 1763 года Екатерина II «облекла Д. В. Волкова полною своею доверенностью», назначив Оренбургским губернатором.

В короткое губернаторство Волкова, в 1763 году, разрешено было в пограничных крепостях продавать киргизам беспошлинно хлеб, «дабы этот народ царскую милость чувствовал, от подданства империи пользу признавал».

При Волкове так же, как и при прежнем губернаторе, купеческие караваны в степи часто подвергались разграблениям. Но при этом было замечено (и сделано соответствующее заключение), что караваны, сопровождаемые киргизами из рода шекты, обычно достигают Оренбурга благополучно. Секрет был прост: хан Нурали и его братья боялись этого рода, сильнейшего в орде, а потому избегали трогать купцов, сопровождаемых шектинцами…

Всё же Дмитрий Васильевич тяготился своей службой в Оренбурге. Благодаря стараниям друзей, среди которых был знаменитый полководец Румянцев, Волков скоро был возвращён в столицу. Уже в июне 1764 года одно из писем Екатерины II Волкову было адресовано не как оренбургскому губернатору, а как президенту Мануфактур-коллегии.

Оренбургские губернаторы XVIII века 1 Абрам (Авраам) Артемьевич (? – 1769), князь, генерал-поручик, Оренбургский губернатор (1764 – 1768), тайный советник.

В 1762 году, по Семилетней войны, князь Абрам Артемьевич был произведён в генерал-майоры, а через два года, вернулся в Оренбургский край его губернатором.

Главная заслуга князя Путятина на этом посту — упорядочение земельных владений в крае, прекращение того беспорядка, какой имел здесь место в те годы.

Беспокоило Путятина и то обстоятельство, что очень много земель заняли новокрещёные татары, из которых «ни один добровольно креститься не пожелал, кроме как будучи приведён за воровство к пытке и казни», почему и просит: «Новокрещён в Оренбургскую губернию к поселению из внутренних губерний отнюдь не увольнять».

также был озабочен злоупотреблениями иногородних купцов и делал всё возможное для дальнейшего развития торговли и упрочения собственного купечества. В частности, на основании привилегии, данной Оренбургу 7 июня 1743 года, князь всегда удовлетворял просьбы казаков о перечислении их из казачьего звания в купеческое, имея в виду, что «просители умножат число купечества, которого в Оренбурге очень мало, и в купеческом звании сделают казне приращение платежом купеческого оклада и различных торговых пошлин».

Сохранился указ Иностранной коллегии от 25 января 1766 года на имя оренбургского губернатора князя Путятина, в котором рекомендовалось, в рассуждении невежества азиатцев, «всегда при погрешностях поступать снисходительно, дабы в делаемом расширении коммерции не применять помешательства и не отлучить азиатцев от Оренбургского торгу.»

Однако «отлучали азиатцев от торгу» не столько строгости оренбургских властей, сколько высокие торговые пошлины и продолжающееся своевольство купцов. Препятствовали развитию торговли и разбои на дорогах, и набеги на русские границы. Случались и уводы обитателей Оренбургского края в плен.

Чтобы предупредить такие случаи, в 1768 году предписал войсковому атаману Могутову сделать распоряжение, чтобы из крепостей по реке Яику давался приличный конвой из казаков для охраны от киргизов заводских служителей и рабочих, когда они будут отправляться за реку Яик в степь «для приискания и разработки руд».

В свою очередь и князь Путятин, как старый солдат, с пониманием относился к нуждам казаков…Государство выплачивало казакам за службу совершенно мизерные суммы, да и то не регулярно. В делах войскового архива хранился вопросный лист, составленный по указу Военной коллегии в 1758 году. Из него видно, что атаман исетских казаков получал 60 рублей, хорунжий – 30, писарь – 20 рублей. Казакам, занятым на фортификационных работах, платили по 10 копеек с лошади, пешим – по 5 копеек на день, “но оные, хотя и с переменою употребляются, но по отдалѐнности от домов в пропитании себя и в кормлении лошадей несут немалую нужду, а особливо в удобные времена, и домашних своих работ лишаются, отчего впредь к продолжению службы могут придти в несостояние. Находящиеся же при глинопромывальных и каменотесных работах, на каждый месяц получают по два рубля, а в бытность при домах жалованья и провианта никакого не получают”.

Компенсировать свое скудное жалованье казаки имели возможность лишь за счѐт земельных наделов, и распоряжения губернатора во многом способствовали справедливому решению этого вопроса. Так, 16 июля 1767 года, по повелению князя Путятина, командир нижнеяицкой дистанции майор Краузе и депутат с казачьей стороны сотник Стефан Могутов “учинили отвод земли жителям Переволоцкой крепости и был составлен план ея”.

Не были освобождены казаки и от воинского постоя, что сильно обременяло их и без того скудный семейный бюджет. В сентябре 1768 года предложил войсковому атаману Могутову разъяснить казакам Бердской слободы, что “служители Алексеевского полка, стоящие у них на квартирах, хотя и имеют право довольствоваться от хозяев квартир, однако могут требовать только то, что у хозяев найтится может, а чего нет, того они, служители, требовать не должны и не могут”.

В войсковом архиве Оренбургского казачьего войска хранился указ князя Путятина об отставке сотника Углицкого (приводим его как образец внимательного отношения оренбургского губернатора к отставным казакам):

«…Согласно указа 18 февраля 1762 года о вольности дворянства отставлен по слабости здоровья с награждением чинов ротмистра и с сим Её Императорского Величества указом отпущен на его пропитание в гор. Самару или где ему в разсуждении лучшаго по старости его пропитания в до великороссийских городах жить пожелает и так всякого звания людям рекомендуется ему, Углицкому, в бытность его в той отставке обид и налогов никаких ему не чинить, но паче за его верные службы являть к нему всякое благодеяние. Дан в Оренбурге с приложением моея печати сентября 15 дня 1767 года Её Императорского Величества Самодержавнейшей Всероссийской и Всемилостивейшей Государыни моей тайный советник оренбургский губернатор и кавалер Авраам Путятин».

Второго октября 1768 года обер-комендант Оренбурга генерал-майор Николай Яковлевич Ланов сообщил ордером войсковому атаману Могутову, что тайный советник князь Абрам Артемьевич пожалован в сенаторы, почему все нерегулярные войска поручены ему — генерал-майору Ланову.

Рейнсдорп Иван Андреевич (1730—1782) — датчанин на русской службе, генерал-поручик, участник Семилетней войны, комендант Кенигсберга (май 1761 — август 1762), генерал-губернатор Оренбургской губернии во время пугачевского восстания (1768 - 1781)Рейнсдорп Иван Андреевич (1730—1782) — датчанин на русской службе, генерал-поручик, участник Семилетней войны, комендант Кенигсберга (май 1761 — август 1762), генерал-губернатор Оренбургской губернии во время пугачевского восстания (1768 – 1781).

С 1768 года — губернатор Оренбургской губернии. В 1769 году награжден орденом Святой Анны. Руководил подавлением Яицкого казачьего восстания 1772 года, руководил обороной Оренбурга, осажденного войском Пугачева с 5 октября 1773 года по 23 марта 1774-го. Несмотря на пассивность действий Рейнсдорпа вплоть до снятия осады в марте 1774 года бригадой генерала П. М. Голицына награждён орденом Святого Александра Невского.

Пользовался расположением Екатерины II, сделавшей его в 1780 году генерал-губернатором Оренбургского наместничества, составленного из двух областей – Оренбургской и Уфимской.

Был на посту Оренбургского губернатора до февраля 1781. Умер в Оренбурге через год после отставки.

Иван Андреевич Рейнсдорп послужил для Пушкина прообразом генерала Андрея Карловича Р., в романе «Капитанская дочка». Факт этот ныне общепризнан.

Оренбургские губернаторы XVIII века 1Якоби Иван Варфоломеевич (1726—1803) — русский военачальник и государственный деятель, генерал-губернатор Астраханский, Саратовский, Уфимский и Симбирский (1781-1782), Иркутский и Колыванский.

Указ Сената о назначении оренбургским губернатором «генерал-поручика и кавалера Якобия» поступил в войсковую канцелярию 18 марта 1781 года, а 12 июля и сам Иван Варфоломеевич прибыл в Оренбург. Среди первых его распоряжений было такое:

«В Оренбургской крепости позволено иметь дома из казачьего сословия только чиновникам, а казакам приказано всем выселиться в казачью слободу — Форштадт».

Но потребовались годы и годы, чтобы это распоряжение можно было счесть выполненным.

Двадцать третьего декабря 1781 года Оренбургская губерния как самостоятельная административная единица была упразднена и на правах области в составе четырех уездов (Оренбургский, Верхнеуральский, Бузулукский и Сергиевский) вошла в новоучреждённое Уфимское наместничество, а резиденция главных начальников Оренбургского края временно переместилась из Оренбурга в Симбирск — до постройки в Уфе, ставшей центром наместничества, необходимых казённых и присутственных мест. Главное начальство над Оренбургским краем вверялось генерал-поручику И. В. Якоби с поименованием его уфимским и симбирским генерал-губернатором.

При Якоби в Оренбурге была открыта Пограничная комиссия, заведывавшая всеми делами русского правительства в киргизской степи и сношениями со среднеазиатскими ханствами, было сделано много полезного по обустройству оренбургских и уральских казаков, проведена перепись населения.

Оренбургские губернаторы XVIII века 1Апухтин Аким Иванович (1723–1792) – Симбирский и Уфимский генерал-губернатор, генерал-поручик (1782 – 1784).

В декабре 1782 года генерал-поручик Апухтин был назначен симбирским и уфимским генерал-губернатором. Основная деятельность Акима Ивановича Апухтина на этом посту была сосредоточена на охране юго-восточных границ России. Неспокойствие степи в 1782–1784 годах достигло крайних пределов, «воровство и продерзости» встречались на каждом шагу. Объяснялось это тем, что из среды киргизов стал выделяться батыр Сарым Датов — байулинского поколения, байбактинского рода, обладавший умом, энергией, ловкостью. Сарым был непримиримым врагом ханов и султанов. Старый хан Нурали не только не мог принять каких-либо мер к прекращению беспорядков, но и сам подвергался нападениям своих подданных.

Принимал участие в обсуждении вопроса о выделении мест ордынцам для кочевья в пределах губернии.

Лучшим способом к удержанию киргизов от «продерзостей», Апухтин полагал учреждение в Оренбурге пограничного суда под руководством генерал-губернатора, «в котором бы обоюдных сторон ссоры разбираемы были». Расход «на сей суд», по мнению Апухтина, «не мог быть велик, а польза та, что воровство их уменьшиться может, и сами они избегут раззорения, в случае чинимой со здешней стороны репрессалии…»

Второго мая 1784 года императрица утвердила представление генерал-губернатора Апухтина о пограничном суде в Оренбурге. И ещё раз, в том же указе, напомнила «о скорейшем окончании мечетей для народов магометанского закона».

В четырехлетний срок, как и рассчитывали, мечети были построены — в Оренбурге (около менового двора), в Верхнеуральске, Троицке и Петропавловске. Здания были каменные, внутри прилично обставлены (насколько дозволяла это сделать простота магометанских молитвенных домов).

В 1784 году хан Нурали, не находя поддержки ни в своём народе, ни в российском правительстве, стал проситься у императрицы в Мекку для богомолья и вновь ходатайствовал о прибавке ему жалованья. Через генерала Апухтина ему был дан ответ, что в Мекку он может быть отпущен, если найдётся достойный заместитель, а жалованье будет увеличено вдвое, если в степи не станет «своевольства» и будут приняты меры «к изысканию и наказанию виновных киргиз».

В то время, когда Нурали просился на богомолье, правительство распорядилось послать в степь значительный отряд (численностью 3462 человека) для поимки разбойных шаек, но в результате пришлось удовольствоваться только захватом 43 киргизов, скорее всего, не имевших отношения к грабежам. Это послужило новым поводом к набегам на пограничную линию. Особенно сильно от Сарыма Датова и его приспешников пострадала Таналыцкая крепость: в 1784 году отсюда было увезено 176 её жителей.

В конце 1784 года на должность симбирского и уфимского генерал-губернатора вместо Апухтина был назначен генерал-поручик барон Игельстром.

Игельстром Осип Андреевич (1737–1817) — барон, Симбирский и Уфимский генерал-губернатор в 1784–1792 годах, оренбургский военный губернатор в 1796–1798 годах, генерал от инфантерии.Игельстром Осип Андреевич (1737–1817) — барон, Симбирский и Уфимский генерал-губернатор в 1784–1792 годах, оренбургский военный губернатор в 1796–1798 годах, генерал от инфантерии.

12 декабря 1796 года состоялся указ «О новом разделении государства на губернии» и учреждении Оренбургской губернии, «что до сего была Уфимской», генерал от инфантерии барон Осип Андреевич Игельстром был назначен военным губернатором Оренбургской губернии.

Тридцать первого декабря стал известен штат Оренбургской губернии: десять уездов, города Белебей, Бугуруслан и Сергиевск переводятся из уездных в заштатные, учреждаются губернское правление, палаты гражданского и уголовного суда, казенная палата, приказ общественного призрения, шесть городнических и десять уездных судов. Губернским городом остаётся Уфа…

Для управления губернией вводилось разделение власти и учреждались должности военного губернатора и губернатора гражданского. Военному губернатору давались права генерал-губернатора; помимо военных дел, в его ведении находились и пограничные дела. Местом пребывания военного губернатора был определен Оренбург.

Таким образом, Осип Андреевич Игельстром стал первым военным губернатором Оренбургской губернии.

В Оренбург он прибыл в январе 1797 года, а 10 февраля 1797 года генерал от инфантерии, военный губернатор, командующий Оренбургской дивизией, шеф Рыльского мушкетёрского полка барон Игельстром объявил о своем вступлении в должность и распорядился по всем делам, касающимся до Оренбургского казачьего войска, обращаться к нему и состоять непосредственно под его начальством как Оренбургского военного губернатора.

Так же Осип Андреевич Игельстром оставил о себе память разделением всей Башкирии на кантоны с назначением кантонными начальниками из башкир с правом выслуги чинов. Такое же разделение тогда же последовало для Оренбургских казаков: внутренние станицы поступили в состав кантонов, а прилинейные отряды и форпосты на дистанции”.

Оренбургские губернаторы XVIII века 1Пеутлинг Александр Александрович (1739–1795) — барон, Симбирский и Уфимский генерал-губернатор в 1792–1794 годах, Оренбургский военный губернатор 1796-1798 годы.

До учреждения Уфимского наместничества все дела о киргизах находились у оренбургского губернатора, который жил на самой границе киргизских степей, в Оренбурге, и мог отсюда скорее и лучше знать, что делается в степи. Генерал-губернаторы же, квартируя сначала в Симбирске, а затем в Уфе, были слишком удалены от степи, и все сведения о случавшихся в ней происшествиях получали через пограничную экспедицию. При таком положении дел пограничная экспедиция могла служить только промежуточной, передающей инстанцией между киргизскими владетелями и генерал-губернатором, сначала уведомляя последнего о каком-либо событии, имевшем место в степи или на границе, а затем дожидаясь распоряжений, какие меры по нему следует принять.

Кроме «ведания киргизскими делами», генерал Пеутлинг выполнял и другие обязанности, лежащие на симбирском и уфимском генерал-губернаторе. Как начальник войск Оренбургского полевого корпуса, генерал-поручик А. А. Пеутлинг назначал наряды на линейную службу, производил в зауряд-офицеры, в урядники, избирал атаманов станиц, увольнял в отставку, а в Оренбургском нерегулярном корпусе производил и в капралы.

Были и другие заботы — будничные, повседневные, порой забавные, но, тем не менее, очень важные для нормального течения жизни. В войсковом архиве хранилось предписание Пеутлинга о командировании казаков на озеро «в Троицкой округе Туа-Заксуль», для охраны самосадочной соли от расхищения жителями соседних деревень, при чём при испытании оренбургскими «господами аптекарями и докторами химическим правилом, соль оказалась в пищу человеческую годною».

В 1794 году вследствие прикочевания киргизов к линии Пеутлинг приказал казакам иметь «недрёманую и крепкую» предосторожность и на ночь выставлять секретные пикеты — «притины», чтобы не пропускать киргизов на внутреннюю сторону. Пикеты содержались около Оренбурга и при главном лагере, в августе был прибавлен пикет при урочище Большой Остров, у брода около Нежинского отряда — из одного урядника и двадцати казаков…

В июне 1794 года скончался хан Ирали. Генерал-губернатор Пеутлинг, получив уведомление о его смерти, тотчас же сделал распоряжение, чтобы впредь, до назначения государыней нового хана, управление Малой ордой было поручено ханскому совету. Кроме того, Пеутлинг поручил пограничной экспедиции секретно собрать подробные сведения о том, кто из султанов более достоин на возведение в ханское достоинство.

Вскоре, однако, выяснилось, что совет не способен управлять делами, так как члены его или никогда не являлись на заседания, или были явно недоброжелательны к России. На место же Ирали пограничная экспедиция наиболее предпочтительным претендентом сочла султана Ишима. Но дело об избрании нового хана пришлось продолжать уже другому генерал-губернатору: 7 ноября 1794 года вице-губернатор Уфимского наместничества, действительный статский советник князь Иван Михайлович Баратаев сообщил войсковой канцелярии, что Уфимский губернатор генерал-поручик фон Пеутлинг по Высочайшему повелению уволен впредь до определения к другим делам, а исполнять должность правителя наместничества и губернатора поручено ему, князю Баратаеву.

За время деятельности на посту губернатора А. А. фон Пеутлинг, заступивший на эту должность в чине генерал-майора, за отличия по службе был произведен в генерал-поручики и награжден орденом Св. Владимира II степени. Отдав службе 45 лет своей жизни, Пеутлинг скончался в 1795 году (по другим сведениям в 1801 г.).

Вязмитинов Сергей Кузьмич (1744–1819) — граф, Симбирский и Уфимский генерал-губернатор в 1794–1796 годах.Вязмитинов Сергей Кузьмич (1744–1819) — граф, Симбирский и Уфимский генерал-губернатор в 1794–1796 годах.

В 1795 году генерал Вязмитинов был назначен командиром Оренбургского корпуса. Как командир Оренбургского корпуса, Вязмитинов имел и особое поручение: «Возводить порядок среди киргизов и настоять на избрании ими ханом приверженца России — Ишима».

Верность Ишима русскому правительству не вызывала сомнений, и 20 октября 1796 года императрица окончательно утвердила его в ханском достоинстве.

Однако избрание Ишима в ханы только увеличило беспорядки в степи, и сам он, несмотря на все меры, предпринимаемые для своей безопасности, скоро был убит шайкой Сарыма Датова.

В 1796 году Вязмитинов был назначен шефом Московского мушкетёрского полка. В том же году из состава шести полевых батальонов Оренбургского отдельного корпуса были созданы три мушкетёрских полка: Уфимский и Рыльский, позднее прославившиеся в Бородинском сражении, и Бутырский, хорошо показавший себя в итальянском и швейцарском походах А. В. Суворова.

При Вязмитинове численность Оренбургского казачьего войска постоянно росла. В 1795 году в Оренбургский край было сослано 578 душ обоего пола из Донского казачьего войска, и все они были зачислены в Оренбургское войско. Девятнадцатого августа того же года в войсковую канцелярию поступило предписание Вязмитинова о зачислении в казаки, по их желанию, выходцев из Польши, бывших запорожцев Осипа Мережецкого, Григория Голубничаго, Игнатия Дахи и Андрея Нестеренко. Все четыре запорожца были записаны казаками в Нижнеозёрную крепость.

При Вязмитинове Оренбургский край не испытывал особых потрясений, и деятельность губернатора была плодотворной и служила к облегчению тягот всех сословий. Например, до Вязмитинова с тептярей и бобылей ежегодно брали налоги до 85 копеек в год. Кроме денег, налоги платились рожью и крупой. Это было непосильным бременем, так как тептяри, помимо налогов, содержали на свой счёт пятисотенный казачий полк. После обращений губернатора к правительству, тептяри и бобыли стали платить на пять копеек меньше, а налоги продуктами были отменены вовсе.

В 1796 году образовались затруднения с доставкой соли в Челябинск, Троицк и Верхнеуральск, и Вязмитинов со свойственным ему административным талантом, добился снабжения этих городов солью из других источников. Ситуация нормализовалась.

Двенадцатого декабря 1796 года вышел указ «О новом разделении государства на губернии», и, согласно ему, Россия была разделена на 34 губернии, в числе которых «повелено быть Оренбургской губернии, что до сего была Уфимской». Военным губернатором Оренбургской губернии стал генерал от инфантерии барон Осип Андреевич Игельстром, Вязмитинов же, указом от 16 декабря, назначен был «военным губернатором в Чернигов и управлять малороссийской губернией».

Оренбургские губернаторы XVIII века 6Бахметев Николай Николаевич (1772–1831) — генерал-майор, Оренбургский военный и гражданский губернатор в 1798–1803 годах.

За год до назначения Бахметева, в июне 1797 года все губернские учреждения были переведены из Уфы в Оренбург, но, за недостатком помещений для присутственных лиц, в 1802 году были возвращены в Уфу. Военный губернатор со своими службами остался в Оренбурге поближе к границе.

Ознакомившись в Оренбурге с пограничными учреждениями, Бахметев 25 января 1799 года сделал представление Павлу I о необходимости преобразования пограничной экспедиции в комиссию пограничных дел; что касается пограничного суда, то его Бахметев предложил вообще упразднить «не только по бесполезным казне издержкам на содержание его отпускаемых», но и за полной его ненадобностью.

представление Бахметева одобрил, и 19 марта того же года утвердил штат пограничной комиссии. А 27 мая 1799 года пограничная комиссия была открыта.

В том же году, 19 октября, в Оренбургской губернии была учреждена епархия третьего класса, но, дабы избежать расходов на постройку помещений для архиерея, пребывание его назначили в Уфе, в имеющемся там казённом доме. Епархия получила название Оренбургской и Уфимской, к ней причислялись Уфа, Оренбург, Троицк, Челябинск, Верхнеуральск, Бузулук, Бугуруслан и другие населённые пункты, насчитывающие в общей сложности 205 приходов. Первым главой новой епархии стал преосвященный Амвросий (Келембет).

По сведениям, дошедшим до нас через генерал-майора И. В. Чернова, военный губернатор Бахметев был строгим притеснителем и гонителем казаков; по народной молве, он через особых людей заставлял поджигать кварталы с плохими домами и таким образом переселял их в Форштадт. В своих «Записках…» Чернов пишет также: «Одного из пехотных полков солдаты, по послаблению их шефа, генерала Бахметева, много обижали и даже грабили горожан; суда на них не было». Чернов утверждает, что слышал это от Василия Михайловича Смольникова, лично знавшего Бахметева…

Строгость губернатора в отношении казаков подтверждают и многие его распоряжения. Вот, например, некоторые из них.

Ввиду того, что срок службы казаков в указе Военной коллегии от 4 ноября 1798 года не был упомянут, войсковая канцелярия испрашивала разрешения Бахметева, «каким образом поступить в рассуждение отставки от службы подведомственных ей казаков», на что Бахметев отвечал: казаки должны быть в службе до тех пор, пока «кто оную отправлять в силах», если же «кто придёт в какую уже старость, или болезнь, что за одного исправлять службы не найдётся в состоянии», то таковых представлять к главному воинскому начальству «с назначением кто зачем исправлять службы не может».

Представление оренбургского военного губернатора Сенат признал убедительным и освободил казаков от хлебного сбора.

Что же касается участия казаков в содержании почты и полиции, то Бахметев обязал их отбывать все те повинности, какие исполняют мещане и все вообще городские и деревенские жители. В январе 1800 года он писал в войсковую канцелярию, что казаки избавлены от податей и рекрутских наборов, и, следовательно, если бы остались свободными от отбывания почт, эстафет, содержания полиции, «тогда бы были собственно себе лишь полезными». Бахметев обязал казаков отбывать почты и эстафеты лично или наймом, выставляя лошадей для возки почт, курьеров и проезжающих. Земскую почту казаки отбывали преимущественно натурою.

В 1802 году в Оренбургском войске числилось по спискам: офицеров и старшин — 248, казаков — 9112; в Ставропольском калмыцком войске старшин и казаков — 2869; башкир и мещеряков, отбывавших службу на линии — 5519; в двух конных тептярских полках, сформированных из тептярей и бобылей Оренбургской и Вятской губерний — 1030 человек.

Есть ещё одна интересная страница в истории правления Бахметева, и рассказывает она о том, как в Оренбурге в самом начале XIX века чуть было не открылся кадетский корпус.

Пятнадцатого августа 1801 года Александр I подписал Указ «О заведении в некоторых губерниях военных училищ», в котором предлагалось в течение пяти лет открыть военные училища в семнадцати городах: в восьми городах — большие училища на две роты по 120 человек в каждой, а в девяти — малые училища на одну роту. Училища должны были ежегодно направлять по шестнадцать человек от каждой роты в кадетские корпуса для «окончательного образования к военной службе» и по восемь в университеты — для «окончательного образования к гражданской службе».

В перечень городов, в которых предполагалось открыть малые училища, вошёл и Оренбург.

Пятнадцатого августа того же года Александр I обратился к губернаторам, в том числе к оренбургскому:

«Господин генерал-майор оренбургский военный губернатор Бахметев.

Желая доставить дворянству новые и удобнейшие способы к воспитанию детей и приуготовлению их на службу и зная, с единой стороны, что существующие ныне кадетские корпуса, ограничиваясь по заведению своему известным количеством военачальников, с расширением просвещения и общих понятий о лучшем воспитании сделались несоразмерны ни к числу желающих, ни пространству столь обширной империи, и, что ежели по положению их в столице представляют они особенные удобности в окончательном усовершенствовании воспитания, то в первых по степеням несравненно более можно найти выгод и способов в училищах, учреждениях в самих губерниях, где воспитанники, не разрывая родственных связей, только существенных в нравственном образовании, в глазах родных своих. С лучшим сохранением чувств их привязанности, с большею Удобностию для их помещения, без дальнего переезда в том почти воздухе и на той воде, и, следовательно, с лучшею целостью их здоровья и с большею достоверностью успеха, могут получить приличное им воспитание, я положил в некоторых губерниях, и между прочим Оренбургской губернии, в городе Оренбурге, учредить дворянское военное училище…»

Завершая обращение, император высказывал уверенность, что оренбургское дворянство пожелает принять участие в этом деле своими пожертвованиями, но при этом остерегал: «Не упустите из виду самое существенное правило, чтоб добрая воля и свободное движение чести было единым побуждением его действия, чтоб удалён был от него самый вид понудительных внушений…»

В 1803 году была созвана временная комиссия для рассмотрения проекта о заведении военных корпусов в губерниях. Комиссия предложила открыть военные училища только в десяти городах, «чтобы избежать больших расходов, потребных на постройку сих заведений». В новые списки Оренбург не попал, поскольку в 1802 году центром Оренбургской губернии вновь стала Уфа…

В годы правления Бахметева, вследствие внутренних раздоров киргизы реже, чем прежде, нападали на оренбургскую линию, но торговые караваны не смели показываться в степи. Большой караван был разграблен в 1799 году. Пограничное начальство употребляло все возможные меры к выдаче награбленного, но они ни к чему не привели.

Но разбираться пришлось уже князю Г. С. Волконскому, сменившему в 1803 году на посту оренбургского военного губернатора Н. Н. Бахметева.

Источники:

  1. Семенов В.Г., Семенова В.П. Губернаторы Оренбургского края, – Оренбург, 1999.
  2. Любовь и Восток (сер. “Вся Россия”): Сборник . Эссе, документы, справочная информация, воспоминания, рассказы и стихи. – М.: “Московский писатель”, 1994. – 448 с.
  3. Сайт «История Оренбуржья»
, , , , , , , , , , , , , , , , , , , , ,

Уважаемые посетители сайта, уже много лет «Бердская слобода» является некоммерческим проектом, который развивается исключительно на деньги создателей.

Несмотря на то, что сайт некоммерческий, для его развития и поддержания работоспособности необходимы постоянные денежные вливания. Это не только оплата работы технических специалистов, хостинга, дискового пространства, продления доменных имен, но и приобретение некоторых документов, попадающих в нашу коллекцию из архивов и от частных лиц.

Перевести средства на развитие проекта «Бердская слобода» можно воспользовавшись формой, размещенной ниже:

Подписаться
Уведомить о

0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Оставьте комментарий! Напишите, что думаете по поводу статьи.x