Задумывались вы, любезный мой читатель, почему именно 1 апреля мы готовим своим близким различные розыгрыши? В поисках истоков этой замечательной традиции удалось обнаружить немало любопытных свидетельств прошлого.
Послать кого-нибудь в апрель
Профессора римской словесности Московского университета Ивана Михайловича Снегирева (1792–1869) влекли к себе московская старина и русские древности. Наиболее значительными его трудами являются исследование «Русские в своих пословицах» в четырех книгах, 18 выпусков «Русской старины в памятниках церковного и гражданского зодчества» и четыре выпуска — «Русские простонародные праздники и суеверные обряды», увидевшие свет 160 лет назад, в 1837–1839 годах.
Из этого издания и предлагаю рассказ о первоапрельском веселом дне.
«У немцев издревле ведется обычай первого апреля посылать мальчика или другого кого с тем, чтобы попросить или посмотреть что-либо такое, чего нельзя получить или увидеть: это называется у них «послать кого-то в апрель», то есть сыграть над кем-то шутку, провести кого-то…
В средние века в Европе допускалось сценическое представление различных происшествий из Святого Писания; почему и кажется вероподобным мнение тех, которые почитают эту шутку нелепым подражанием событию, случившемуся при допросе Иисуса Христа, который приводим был от Каиафы к Пилату, а от Пилата к Ироду, что дало повод к известной французской поговорке.
Этого обыкновения доселе держатся почти все народы славянского племени. Оно известно в Польше и Литве под именем Примааприлис, намекающим нам о римском его происхождении; ибо апрель у первых, судя по климату, называется то Березозолем, то Цветенем. Это дает повод думать, что поверье сие перешло в Европу от римлян с самим названием месяца или другим путем вместе с народами Востока и что оно составляло часть языческого празднества».
О России со времен Петра I
Затем ученый сообщает
«Впрочем, если б мы имели точнейшие сведения о религиозных обрядах у славян до введения веры христианской, конечно, при разыскании оных нам открылось бы обширнейшее поле и возможность найти истину, к каким временам относится это обыкновение. Как начала первоапрельской шутки должно более искать в языческих суевериях, нами упомянутых, то едва ли можно предполагать для него новое основание в христианских воспоминаниях.
Апрельский обман в России становится исторически известным со времен Петра I, и, по сему вероятию, введен немцами, жившими в России, между которыми должно предполагать и прежде еще существование этого народного обычая. В 1700 году содержатель труппы немецких комедиантов в Москве объявил, что в день самого представления влезет в обыкновенную столовую бутылку. На сцене явилась бутылка с надписью: «Первое апреля».
Первоапрельские шутки сперва распространились среди знати, а потом уже в нижних слоях общества; но в крестьянском быту, вдали от столиц, они не известны. Предание старожилов свидетельствует нам, что немецкие фигляры и гаеры о Святой неделе на Куковинке (так слыло место Новинского гулянья) показывали народу за деньги райки и выкидывали первоапрельские шутки, приглашая смотреть словом «Кукен», от коего произошло и само название места, о чем напоминает доныне существующий там кабак Куковинка.
Известно также, что в первое апреля позволялись шутки при дворе императриц Анны Ивановны и Елизаветы Петровны. Так этот обычай, родившийся на чужой почве, привился, подобно другим, к отечественным обычаям, кои вошли в состав жизни народной.
Обманчивая, непостоянная погода в апреле у русских в обыкновенном языке называется апрельскою… На Севере и погода могла давать повод к объяснению и к введению чужеземного обычая обманывать в первый день апреля и веселыми шутками встречать возвращающуюся весну».
Такими вещами не шутят
Оренбуржцы в конце XIX столетия были осведомлены о первоапрельском обычае. О том свидетельствует ситуация, получившая широкий отклик в прессе 1893 года, когда по заявлению сотрудника газеты «Оренбургский край»
«сделалась жертвой поразительной мистификации «Самарская газета». Какой-то досужий оренбургский корреспондент, а может быть, просто повеса сообщил ей отсюда о самоубийстве чиновника здешней контрольной палаты А.М. Ж-ва, будто бы имевшем место на Пасхе. Описываются и подробности самоубийства: куда попала и где засела пуля, какого содержания оставлена записка («в смерти никого не винить»), описывается его угнетенное состояние незадолго перед тем и прочее.
Оказывается, Ж-в не только жив, но и никогда не помышлял о самоубийстве, находится в вожделенном здравии, твердом уме и памяти. Если это первоапрельская шутка, то нельзя не назвать ее чересчур жестокой. Такими вещами не шутят, да еще при посредстве печатного слова. Не шутят. Весьма будет жаль, если фамилия этого субъекта останется покрытой мраком неизвестности».
«Голосом из-за гроба» назвал свое письмо в редакцию «Самарской газеты» А.М. Житенев, которого «похоронил» неразоблаченный творец вымысла. Александр Миронович «покорнейше» просил «напечатать опровержение и доставить в канцелярию Оренбургской контрольной палаты подлинную корреспонденцию о самоубийстве для отстранения подозрения, что я сам мог быть автором статьи». Выполняя просьбу оренбуржца, самарские журналисты сожалели о случившемся, желали ему долгих лет, обещали найти виновника «недостойной проделки».
Для сенсационных и рассчитанных на легковерие публики известий
С недавних пор оренбургские журналисты возобновили традицию розыгрыша читателей. А более сотни лет назад, скрывшись за инициалами «Н.М.Ч.», сотрудник «Оренбургских губернских ведомостей» извещал:
«Первое апреля искони и повсюду служит днем обманов. Это единственный в году привилегированный день, когда обмануть другого, если только это не выходит из пределов легкой шутки, считается позволенным строгим кодексом приличий. В европейских государствах, где печать стремится быть в самой близкой связи с жизнью, не гнушаясь ее игривой, веселой стороны, этому обычаю платят дань даже некоторые газетные органы, пользуясь этим днем для сенсационных и рассчитанных на легковерие публики известий».
Далее автор приводит «некоторые интересные мистификации»:
«Так, одна газета сделала объявление, что «на такой-то площади сегодня, 1 апреля, от 2 до 5 часов дня можно видеть интересную, полную разнообразия типов коллекцию ослов и ослиц, представляющую довольно редкое зрелище, которым постарается воспользоваться, вероятно, всякий».
Объявление сопровождалось полным эффектом: в назначенные часы публика валом валила на площадь и, не видя ослов, вскоре поняла всю соль обмана, немало смеясь над собою и своим легковерием.
На подобный же эффект, скажем кстати, рассчитаны услужливо предлагаемые нашему мужичку картины с знаменитого Никольского рынка с изображением двух дерущихся мужичков и с лаконичноюпри этом надписью: «Два дурака дерутся, а третий смотрит». Всякий, кто возьмет такую картинку впервые и прочтет надпись под нею, вскоре увидит в третьем лице себя самого, за отсутствием такового на рисунке.
Далее наш невольный информатор написал:
«В прошлом году в иностранных газетах обман варьировался, между прочим, на тему о рентгеновских лучах. В какой-то газете за 1 апреля сообщалось, например, известие, что в одной гостинице (название ее нарочито не указывалось) «проездом остановился продавец очков, изготовленных с применением лучей, дающих возможность читать через бумагу. Важно для любителей читать секретные письма, не раскрывая их, для учащихся юношей и девиц на экзаменах при выборе билета».
Затем рекомендовалось немедленно воспользоваться таким важным изобретением, составляющим одно из многих приложений величайшего открытия Рентгена. Результат был таков, какого, кажется, и не ожидал «изобретатель» шутки…»
Продолжая свое повествование, оренбургский журналист в 1897 году резюмировал:
«Вообще род человеческий легковерен, начиная с наших прародителей, поддавшихся легко на удочку змия — обольстителя. Известен исторический анекдот про какого-то германского владетельного князя, который побился об заклад, что, если публику пригласить в цирк на невиданное и необычайное зрелище, как будет лезть человек в простую полуштофную бутылку, то цирк будет переполнен. Был сделан опыт, и, несмотря на всю нелепость известия афиши, пари выиграно с большим успехом».
Всяк молодец врет на свой образец
Автор «Исторической заметки об апрельском обмане», опубликованной в «Оренбургской газете» весной 1898 года, утверждал:
«Первого апреля все имеют обыкновение обманывать друг друга. Обманывают, конечно, в шутку и притом, чтобы придать обману больше вероятия, стараются выбирать для него предметы самые обыкновенные и подходящие к действительному положению того лица, которое хотят обмануть. Всем известны, например, разные курьезные случаи, когда человек, забывшись, что приглашение передается ему первого апреля, делает совершенно непроизводительную прогулку к своему знакомому или же бесполезно волнуется чуть не до слез вследствие сообщенного ему обманным же образом известия о каком-нибудь несчастии, случившемся с одним из его близких или родных… Словом, обман в первое апреля у нас очень распространен, и перечислить все виды его нет возможности, потому что, по русской пословице, «всяк молодец, врет на свой образец».
Из множества версий относительно того, «к какому времени следует отнести начало этого обычая», выдвигается гипотеза, согласно которой
«Начало обычая относится к языческой древности, к празднествам древних индийцев. Около весеннего равноденствия, которое по летоисчислению их религиозной «Книги Вед» приходилось в апреле, праздновали рождение богини Сивы или Шивы. На празднике этом устраивались сценические представления и игры. Во время игр индийцы, чтобы умилостивить свое божество, обманывали друг друга.
Когда восточные народы переселялись из Азии в Европу, они занесли с собой и этот обычай, может быть, даже любимый ими. В Европе обычай этот со временем потерял свой религиозный характер и сделался чисто бытовым.
Без сомнения, обычай апрельского обмана встретил впоследствии себе сильного врага в лице христианства, возвышенная нравственность которого не могла примириться со столь грубым языческим обычаем».
В голове хаос мыслей…
В смутные времена первой русской революции работники печати шутили довольно грубо. Корреспондент еженедельной политической, экономической и литературной газеты «Оренбургский край», подписавший псевдонимом Жало, 1 апреля 1907 года опубликовал следующую «новость».
«Ужас! Ужас леденит мою кровь… В голове хаос мыслей… Мое бедное сердце бьется в страшной тоске, словно сегодня в 11 часов утра должны исполнить приговор военно-полевого надо мною, а не над ними…
Ужас! Сегодня в заседании скорострельной юстиции известный провокатор дворянин Муратов приговорен к повешению за собирание по пивным и трактирам и иным богоугодным учреждениям подписей под адресом мужу с чистыми, честными руками.
Казнь будет приведена в исполнение на бойне в 11 часов, к этому часу туда приглашаются интересующиеся. Часом позже будут повешены по приговору того же суда Новожилов, Потапов, Малышев за принадлежность к партии социал-демократов (первый), а последние два — к анархистам-коммунистам…
С утра на льдине на Урале стучат топоры, спешно ставят виселицы… Второпях по ошибке вместо трех построено пять… Очевидно, плотники пронюхали, что сегодня разбирается военно-полевым еще два дела. Зная из практики, что военно-полевой суд — суд скорый, правый и милостивый, — плотники запасли виселицы.
Ужас! Я плачу горькими слезами! Славный чудный Оренбург! Сегодня… сегодня… сегодня первое апреля!»
Нам, уважаемые читатели, остается только надеяться, что впредь все первоапрельские розыгрыши не будут столь жестокими. Шутите, господа журналисты, шутите!
Автор: Татьяна Судоргина
Источники:
- «Вечерний Оренбург», 01 апреля 1998, №14
- «Оренбургское время», 29 марта 2006, №13 (0547) с. 10
