Судьбы многих уроженцев Оренбуржья поражают воображение как масштабами, так и географией деятельности, часто включавшей в себя сразу несколько континентов. Их биографии вбирали в себя бурную историю многих стран, бесконечный калейдоскоп лиц, чинов, званий – всего того, что составляет мировую историю.
 |  |
Построение на Шанхайском ипподроме со знаменем Русского отряда
От Маньчжурии до Бухары
Служба для Петра Бурлина, выходца “из казачьих детей Оренбургского казачьего войска станицы Сакмарской”, началась в 19 лет. Мирная служба молодого выпускника Оренбургского юнкерского казачьего училища продлилась всего три года: с началом Русско-японской войны он оказался в самом ее пекле: переведенный сотником в Забайкальское казачье войско, Бурлин в феврале 1904 года перешел границу с Маньчжурией и уже в июле “за отличие в делах против японцев” был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью: “За храбрость”.
Описание “участия в походах и делах против Японии” в его послужном списке занимает без малого пять страниц! И на каждом этапе – награды, награды, награды… Всего за сравнительно короткий период Петр Бурлин был награжден пятью боевыми орденами. Предполагал ли он тогда, что через 14 лет ему вновь придется пересечь маньчжурскую границу, навсегда расставаясь с Родиной?
Надо сказать, и до того ему нечасто приходилось служить в России: после окончания войны на Дальнем Востоке молодой казачий офицер в составе родного Оренбургского казачьего войска снова оказался за границей: 30 августа 1907 года он был командирован на службу в 5-й Оренбургский казачий полк, расквартированный в бухарском городе Чарджоу. Там Бурлин был назначен начальником полковой учебной команды.
В годы его службы на территории Бухарского ханства в регионе не происходило военных действии, и она проходила “штатно”: в джигитовках, строевых занятиях, уходе за конями и оружием. 2 августа 1908 года Петр Гаврилович получил приз в 75 рублей “за состязательную стрельбу из винтовки”, а в феврале следующего был избран… заведующим полковой библиотекой.
Однако к казачеству особое пристрастие питал местный владыка Бухары – Эмир Абдулахад, который в 1900 году получил звание генерала от кавалерии русской армии, а в феврале 1902 года – звание генерал-адъютанта свиты императора Николая II. Он был также назначен наказным атаманом Терского казачьего войска, а в 1906 году пожалован в кавалеры высшего ордена России – Святого Апостола Андрея Первозванного.
Эмир, будучи “шефом” 5-го Оренбургского казачьего полка, в период Русско-японской войны, когда вся Россия собирала деньги на восстановление погибшего в Цусимской битве военного флота, пожертвовал более одного миллиона рублей золотом на строительство эсминца, которому дали имя “Эмир Бухарский”.
Столь дружеские отношения предполагали и частые визиты хана в Петербург и Москву, которые Абдулахадхан совершал регулярно. Он даже построил в Ялте дворец, куда выезжал на отдых и “морские купания”. В каждую такую поездку в Россию генерал-губернатор Туркестана выделял ему сопровождающих офицеров и чиновников из числа находившихся в распоряжении его администрации.
Судя по записи в послужном списке подъесаула Петра Бурлина, ему “13 апреля 1910 года была пожалована Бухарская золотая звезда 1-й степени и Золотая Бухарская юбилейная медаль”. Этот факт, равно как и запись о том, что он “10 августа 1910 года командирован для сопровождения Его Высочества Эмира Бухарского в г. Ялту”, заставляет предположить, что он был лично знаком с эмиром и пользовался его доверием. В ноябре того же года после возвращения с эмиром из Ялты восточный владыка пожаловал казака еще одним бухарским орденом.
Канун великих потрясений
В октябре следующего, 1911 года Петр Гаврилович поступает в Академию Генерального штаба в Петербурге, которую оканчивает по первому разряду в мае 1914 года. Это был последний “довоенный” выпуск Академии, отличавшийся полным курсом всех предметов: в августе того же года началась Первая мировая война и обучение офицеров здесь пошло по “ускоренному” варианту.
Мировую войну Бурлин встретил старшим адъютантом штаба 12-й Сибирской стрелковой дивизии и фактически весь период Первой мировой был на фронте.
Уже в октябре 1914 года его наградили георгиевским оружием за храбрость в командовании частями в боях за стратегически важный польский пункт Старо-Място. За время Первой мировой войны он был награжден несколькими боевыми орденами.
Бурные события в России начала XX века оставили после себя мало достоверных свидетельств. С первых дней революции Петр Гаврилович встал на сторону белого движения.
В ноябре 1917 года он уже командовал 17-м Оренбургским казачьим полком, пытавшимся подавить большевистское вооруженное восстание в Ташкенте. В ходе этих боев полковник Бурлин получил штыковое ранение. Однако 10 июля 1918 года он снова на фронте, на этот раз в должности генерал-квартирмейстера штаба военно-сухопутных сил Приморской области и одновременно временно исполняющего обязанности начальника штаба командующего и начальника этапно-хозяйственного отдела.
2 августа 1918 года он также был назначен заместителем председателя военного совещания при штабе командующего. Через 18 дней после этого Петра Бурлина произвели в генерал-майоры. В годы Гражданской войны он служил помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего, а в 1919 году его назначили командующим Уральской группой войск. Бурлин участвовал в Сибирском (“Ледяном”) походе. С 1921 года жил в Харбине, был членом правления Восточного казачьего союза.
Титул – Наместник
Многие наверняка помнят увлекательный фильм российского режиссера Сергея Урсуляка “Пароль не нужен”, поставленный по одноименной повести Юлиана Семенова. А именно тот эпизод, где советский чекист Всеволод Исаев борется с возглавляемой братьями-купцами Спиридоном и Николаем Меркуловыми белогвардейской диктатурой в Приморье. Однако мало кто знает, что к власти во Владивостоке они пришли благодаря перевороту в мае 1921 года, подготовленному генералом Петром Бурлиным.
А потом для него начались долгие годы эмиграции. В тот период Петр Гаврилович служил советником в русской группе войск генерал-лейтенанта Константина Нечаева при военном губернаторе провинции Шаньдун Чжан Цзунчане, с 1930 года – советником при Генеральном штабе Китайской армии в Нанкине, в 1932 году стал профессором Китайской военной академии. Однако эти должности не отражали основной роли генерала Бурлина: он возглавлял в Маньчжурии Дальневосточное отделение Братства русской правды (почти забытой современными историками военной и политической организации русского зарубежья, которая была гораздо меньше известна им, чем, например, Русский общевоинский союз (POBC) или фашистские партии русской эмиграции). Среди эмигрантских политических организаций братство отличалось “активизмом” и даже склонностью к террористической деятельности. Эта организация, в отличие от них, опиралась на собственные силы как в области пропагандистской, так и в области военно-террористической.
Работой отделения Петр Бурлин руководил с 20 августа 1918 года, имея в служебной переписке псевдоним “Нам”, или “Брат №29”. Руководство братства в Париже именовало его просто Наместником. До середины 1930-х годов он занимался формированием и отправкой на советскую сторону белоповстанческих отрядов и партизанских групп. Согласно доносам соотечественников, Бурлин обвинялся в том, что нелегально руководил его отделами вплоть до 1943 года.
Для белогвардейской русской эмиграции жизнь на чужбине стала тяжким испытанием: львиная доля мигрантов была военными и не могла найти для себя работы “на гражданке”. Поэтому Петр Бурлин и другие русские генералы прилагали огромные усилия, чтоб сформировать из них специальные части для службы в китайской армии, а также в расквартированных в Шанхае и Ханькоу военных подразделениях Франции. Численность русских офицеров, рядовых и казаков в этих частях достигала нескольких тысяч человек! Это были самые боеспособные и надежные воинские контингенты китайских властей.
После разгрома Советской армией японских войск в северо-восточном Китае и начала в стране гражданской войны Петр Гаврилович эвакуировался вместе с Китайской военной академией на Тайвань, а позже перебрался в Австралию. Несколько лет он вместе с бывшим также в эмиграции старшим сыном Виктором прожил в Сиднее, где и скончался в 1954 году. В наши дни об этом незаурядном человеке с берегов Сакмары напоминает только скромная могильная плита на сиднейском кладбище.
Петр Бурлин являлся отцом большой семьи, у него было две дочери и три сына. Сейчас известно о судьбе двоих из них – Виктора и Леонида (Леонтия в крещении). Эти люди, как и их отец, оказались связанными с интересными событиями и известными историческими личностями. Но это уже совсем другая история.
Виктор ДУБОВИЦКИЙ, доктор исторических наук
Материал подготовила: Варвара Юрьева
Источник: “Оренбуржье”, 01.11.2023
