Оренбургский военный губернатор В.А. Обручев в апреле 1843 года получил известие о преобразовании Неплюевского училища в Кадетский корпус.
В этом здании до 1873 году располагался Неплюевский кадетской корпус.
На пароходе «Богатырь» в Балтийском море военный министр генерал-адъютант Чернышёв 4 июня 1844 года подписал «Штат Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса», в котором кроме директора, двух эскадронных командиров и пяти офицеров, двухсот воспитанников значились два каптенармуса, два трубача, инспектор классов, библиотекарь, священник, псаломщик, мулла, два лекаря, три фельдшера, зубной врач, правитель дел, архитектор…
Из Санкт-Петербурга от начальника штаба военно-учебных заведений губернатор В.А. Обручев в ноябре 1849 года получил указание:
«Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич, усмотрев из срочных донесений, что в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе курс начался только 15 сентября и что причиной были ремонтные исправления здания, соизволил повелеть мне покорнейше просить Ваше Высокопревосходительство не оставить надлежащим наблюдением, дабы впредь на основании общих правил курс в корпусе начинался с 1 августа».
Член совета и инспектор военно-учебных заведений генерал-лейтенант барон Шлиппенбах после знакомства с деятельностью Неплюевского кадетского корпуса летом 1850 года донёс Его Императорскому Высочеству, Государю Наследнику Цесаревичу:
«Между зданиями, занимаемыми 1-м и 2-м эскадронами, находится здание Караван-Сарая, незначительная часть которого отведена под помещение Пограничной комиссии, а остальная часть остаётся никем не занятой, и здание это весьма удобно может быть для корпуса». Лишь после вмешательства директора департамента военных поселений генерал-лейтенанта Корфа Цесаревич «изволил найти неудобным обращение здания Башкирского Караван-Сарая под помещение Неплюевского кадетского корпуса».
Подводя итоги учебного периода, педагоги корпуса составляли довольно любопытную ведомость. В ней, например, можно прочесть об окончивших курс наук «с лучшим успехом при отличном поведении», «с хорошим успехом при очень хорошем поведении», «с удовлетворительным успехом при весьма хорошем поведении», «с слабым успехом при очень хорошем поведении» – это о сыне Султана Восточной части Киргизской орды.
Из 37 воспитанников корпуса, «окончивших курс наук» в 1851 году, согласно повелению Императора «выпущены из сего заведения – 32 офицерами, 5 унтер-офицерами».
Согласно спискам, “один направлен в Гусарский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк, в резервный эскадрон корнетом; один – в Гренадерский Принца Нидерландского полк прапорщиком; трое – в Оренбургский линейный батальон №3, один подпоручиком, двое прапорщиками, четверо хорунжими в Оренбургское казачье войско; двое – в конную артиллерию Оренбургского казачьего войска старшими хорунжими; восемь – в Уральское казачье войско; двое – в Башкирское войско; восемь – в Орду, восемь – в оренбургские линейные батальоны прапорщиками. Всем им было «пожаловано» пособие «по чину», а сверх того по 21 рублю 42 коп. серебром».
В областном архиве сохранилось довольно много документов, свидетельствующих о внимании, уделяемом Василием Алексеевичем Перовским (в 1851 г. он назначен Оренбургским и Сакмарским генерал-губернатором).
В октябре 1853 года В.А. Перовский из рапорта начальника штаба военно-учебных заведений Ростовцева узнал, что
«Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич, Главный начальник военно-учебных заведений, повелел передать искреннюю Его Высочества благодарность за участие, которое Вы соизволили принять в положении выпущенных на службу воспитанников, находящихся под попечительством Вашим Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса, выдав им пособие на обмундирование 575 рублей серебром…»
Из штаба Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича, Главного начальника военно-учебных заведений, осенью 1854 года В.А. Перовский получил рапорт генерал-адъютанта Ростовцева:
«…касательно сделанного Вами распоряжения об оставлении воспитанников Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса в лагере долее обыкновенного срока по случаю появившейся в Оренбурге холеры Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич соизволил явить искреннюю благодарность Вашему Высокопревосходительству за столь полезное распоряжение…»
Еженедельно губернатору направлялись рапорты о состоянии Кадетского корпуса, больных в лазарете и расписание блюд до обеда и ужина воспитанников. На пасхальной наделе в апреле 1854 г. меню включало:
«Сыр, кулич, 2 яйца, суп с сорочинскими крупами с говядиной, пирожки с говядиной, каша гречневая с маслом, жаркое из телятины, к оному солёные огурцы и пирожное бисквиты». Тогда же директор корпуса генерал-майор Шилов сообщал Оренбургскому и Самарскому генерал-губернатору В.А. Перовскому: «…по случаю праздника Св. Пасхи во вверенном мне Кадетском корпусе в течение минувшей недели учения в классах не было».
Среди архивных материалов есть немало таких, которые, безусловно, должны заинтересовать нынешних попечителей Неплюевского кадетского корпуса. К таковым относятся: прежде всего журналы заседаний хозяйственного и воспитательного комитетов.
Позволю себе, уважаемые читатели, пригласить вас на заседание воспитательного (он так назывался) комитета, состоявшегося 4 апреля 1855 г.
Рассматривая списки кадетов, подвергшихся взысканиям, члены комитета «нашли», что кадет, подвергшихся строгому взысканию за проступки важные, не имеется, о чём положили донести в Главный Штаб Его Императорского Величества по Военно-учебным заведениям. Лёгким же взысканиям за проступки маловажные подвергся 41 кадет. Все взыскания сделаны воспитанникам соответственно их проступкам, которые большею частью произошли от резвости и ветрености, свойственной их летам, а потому члены комитета положили кадетам, подвергшимся взысканиям, баллов в поведении не убавлять».
Тут же приложена «ведомость взысканиям, сделанным кадетам за проступки маловажные в марте 1855 г.», из которой следует, что девять кадет стояли в углу, восемь – лишены одного блюда, десять – лишены двух блюд, пять – не получили отпуска и увольнение, пять – стояли за штрафным столом, четыре – подверглись лёгкому аресту.
А как же поощряли лучших воспитанников кадетского корпуса? Об этом несколько слов написал генерал-лейтенант барон Розен, прибывший летом 1854 года в Оренбург с инспекторской проверкой. Отчёт о поездке члена Совета военно-учебных заведений России состоит из нескольких разделов Предлагаю краткое знакомство с каждым из них.
Кадеты находились в лагере у р. Сакмары, потому барон начал своё знакомство с ними прямо в бараках, отметив, что «в ответах своих на сделанные им вопросы не застенчивы… Потом осмотрел лазарет лагерный, присутствовал при обеденном столе, молитвы пели очень стройно…».
В разделе «Воспитание нравственное» инспектор написал:
«Воспитатели вполне понимают цель своего назначения и стараются внушить детям, получившим столь разнообразные начала по разности веры, языка и обычаям, их долг. Поощрения были делаемы соответственные похвальным поступкам, они состояли в получении одобрения эскадронных командиров и воспитательного комитета прибавлением балла из поведения, надписанием фамилии отличного ученика на красную доску, благодарностью в приказ по корпусу от директора».
Далее речь шла об «образовании умственном»:
«На произведённом мною экзамене воспитанники показали удовлетворительное познание по всем предметам. Языки французский и немецкий слабее прочих предметов. В истории и географии отвечали очень хорошо. Военные науки преподаются довольно сокращённо, и то в одном Европейском отделении, ответы из артиллерии и фортификации были удовлетворительны».
В распоряжение кадетов предоставлены 4 спортивных зала, 2 хоккейные коробки, оборудованный стадион. Физической подготовке при организации учебного процесса в Оренбургском кадетском училище будет уделено большое внимание. Основой же обучения в этом и других президентских училищах станет элитное гражданское образование. Кадетам, в частности, предстоит изучать по два иностранных языка, а также осваивать предметы, связанные с современными технологиями
В разделе «Содержание физическое» барон Розен утверждал:
«Воспитанники имеют вид здоровый; те из них, которые ещё не совершенно акклиматизированы, что бывает преимущественно с киргизами, отправляются на каникулярное время в степь к своим родителям для пользования кумысом, а другие к Сергиевским водам. Гимнастикой, танцованием и фехтованием занимаются с успехом».
При этом петербургский гость рекомендовал:
«Касательно танцев при первой возможности ввести также менуэт – этот танец чрезвычайно способствует к приданию молодым людям благородной и ловкой осанки».
Интересно, а в конце 20-го столетия оренбургские кадеты будут учиться танцам?
Но вернёмся к отчёту инспектора Розена. Судя по всему, он остался доволен и «учением фронтовым»:
«Стойка хороша, ружейные приёмы делают ловко и правильно… Верхний класс обоих эскадронов я смотрел также в конном строю, кадеты ездят смело и ловко…»
В заключение член Совета военно-учебных заведений констатировал:
«Распоряжением Оренбургского и Самарского генерал-губернатора генерал-адъютанта Перовского сумма, получаемая с киргизского билетного сбора, так увеличилась, что капитал, назначенный корпусу, совершенно обеспечен. Хозяйственная часть находится в должном порядке, излишней неуместной экономии не делается, передержек нет».
Сохранившиеся расписания лекций за декабрь 1855 г. поведали, что каждая из ежедневных четырёх длилась полтора часа с 9 часов утра до 19 часов вечера, а с 12 до 16 часов дня был перерыв. Отдыхали кадеты только один день в неделю – в воскресенье.
В приказе военного министра от 17 декабря 1855 г. содержится описание изменений в форме обмундирования штаб и обер-офицеров, воспитанников и нижних чинов Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса. Остановимся на той его части, где речь идёт об обмундировании воспитанников:
«Вместо шапки полагается папаха, по образцу присвоенной войскам Отдельного Кавказского корпуса. Верх папахи из красного сукна: спереди на меховую опушь присаживается овальная гладкая кокарда… Полукафтан: казачьего покроя из тёмно-зелёного сукна, воротник красный, закруглённый, с тёмно-зелёною выпушкой. Обшлага тёмно-зелёные с красною выпушкой с мыском, по образцу уланских обшлагов. Портупея: вместо поясной – через плечо, драгунского образца из чёрной кожи. Патронташи с перевязью из чёрной кожи, по образцу казачьему».
Позднее уточнили цвет погонов – светло-синий. А летом 1856 г. директор корпуса Шилов просил выделить средства на изготовление для ношения «в знойное время» белых полотняных матросских рубашек с поясными гарусными светло-синего цвета жгутами.
Президентские кадетские училища, по сути, будут представлять собой не просто новые учебные заведения, а военные образовательные учреждения особого инновационного типа, главной задачей которых станут развитие целостной системы поддержки талантливых детей, подготовка всесторонне образованных и патриотически настроенных молодых людей для государственной службы и трудовой деятельности.
Среди преподавателей корпуса в 1857 г. предполагалось иметь: одного законоучителя, одного учителя Магометанского закона, четырёх – русского языка, одного – французского, двух – татарского, одного – персидского, по одному – по математике, по физике, по химии, по топографии, географии, истории, статистике, гражданской архитектуре, законоведению, рисованию, танцам, пению…
Оренбургский и Самарский генерал-губернатор генерал-адъютант А.А. Катенин направил в Петербург проект предполагаемых изменений в Положение об Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе, они были одобрены приказом по военно-учебным заведениям от 30 января 1858 г. С тех пор в первый эскадрон принимали только детей потомственных дворян от 10 до 12 лет после экзамена, во второй эскадрон зачисляли без экзамена представителей всех остальных сословий в возрасте от 10 до 14 лет. Отменялось изучение минералогии, персидского и арабского языков…
Архивисты продолжают работу по выявлению документов о деятельности Неплюевского кадетского корпуса. Хочется верить, что опыт прошлого пригодится нашим современникам.
Автор: Татьяна Судоргина
Источник: “Вечерний Оренбург”, № 37 от 16 сентября 2010 г.
