Купеческая династия Рамеевых

Роль личности в развитии семейного дела на примере золотого промысла оренбургской купеческой династии Рамеевых

«За смертью же его невозможно найти ему заместителя среди наследников…»

В Оренбургской губернии XIX — начала XX вв. участие представителей купеческого сообщества в частной золотодобыче было распространенным явлением. Богатые капиталами династии предпринимателей активно осваивали эту сферу коммерческой деятельности. Популярность золотого промысла в деловой среде Оренбуржья была очень высока, даже несмотря на низкое содержание драгоценного металла в почвах и реках региона.

По поводу малого объема местных золотоносных руд в своем отчете на имя императора Александра II писал генерал-губернатор А. П. Безак:

«…вообще золотые россыпи в Оренбургском крае небогаты», ‒ было сказано в послании чиновника [2, л. 34об.].

А оренбургский золотопромышленник Дмитрий Пеутлинг обратил внимание на то, что

«…плата рабочих на золотых приисках так ничтожна, посему является необходимость увеличить заработную плату, чего однако при бедном содержании приисков сделать невозможно» [1, л. 6об.].

Необходимо дополнить, что размер оплаты труда наемных работников на частных золотых приисках был действительно невелик, что подтверждает статья в журнале «Вестник Европы» 1880 г., посвященная особенностям отечественной золотодобычи.

«Рабочие нанимаются за весьма незначительную месячную плату (напр., в Енисейской губ. – 3 руб., в Оренбургской – 3 руб., в Пермской – 5-7 руб.), но имеют право после окончания данного им на день урока, а также в праздничные дни заниматься промыванием песков в свою пользу», ‒ приводил сведения неизвестный автор [8, с. 365].

Однако, как уже было сказано выше, предприниматели из купеческой и дворянской среды, невзирая на скудость запасов драгоценного металла в оренбургских землях и реках, энергично вставали в ряды золотопромышленников.

Семья Рамеевых определила золотой промысел в качестве приоритетного направления своей коммерческой деятельности еще в начале 70-х гг. XIX столетия. Основные золотосодержащие пласты находились на востоке губернии ‒ в Орском, Троицком и Челябинском уездах. В свою очередь, значительная часть этих земель принадлежала башкирам-собственникам на правах автохтонности этноса. В сочинении П. И. Небольсина упоминается, что в

«Троицком уезде золотые прииски находятся в башкирских вотчинных землях и в казачьей общественной земле» [9, с. 278].

Принесший широкую известность семье предпринимателей бизнес был основан Ханифой Альмухаметовной Рамеевой,

«…которая по заключенному ею с башкирами-вотчинниками Бурзянских волостей контракту от 30 января 1870 г., взяла в аренду земельную площадь под прииски» [6, с. 117].

Во второй половине 1880-х гг. прииски купчихи Рамеевой перешли к ее мужу Мухамет-Садыку Абдулкаримовичу Рамееву, а от него, в течение 1890-1900 гг. – к их сыновьям Мухамет-Закиру (Закиру) и Мухамет-Шакиру (Шакиру) Рамеевым [7].

Часть купеческих приисков располагалась в Орском уезде, по рекам Султанка и Худолаз, близ деревни Гадельшино. Прибрежная территория реки Худолаз содержала значительные для здешних мест объемы золотоносных почв, поэтому купцы Рамеевы были не единственными золотопромышленниками в этом регионе. К примеру, на одном из ручьев этой реки располагалось золотодобывающее производство генерала Жемчужникова [16, с. 28].

О масштабности деятельности купцов Рамеевых писал в начале ХХ в. В. К. Павловский:

«В 80-е ‒ 90-е гг. XIX в. в Оренбургском крае появляются химические заводы для извлечения золота: завод Башкирова, Сувундукско-Орской компании и т.д., самым большим из которых являлся завод Рамеевых близ поселка Верхнеуральского уезда, где для обработки песков поставлены чаши Комарницкого, проведены конно-железные дороги для подвозки песков, устроены различные уловители золота, и вообще дело устроено на широкую ногу» [12, с. 19].

Предприниматели заботились о техническом оснащении приисков, где действовали 4 чаши с бегунами, 1 дробилка Блека, 6 бутар, 2 шлюза, 50 ручных станков, 3 паровых двигателя мощностью 35 лошадиных сил и 1 турбина в 25 лошадиных сил. Кварцевые жилы разрушались динамитом. Производственный персонал предприятия насчитывал 850 рабочих [6, с. 116].

Сотрудники газеты «Вакыт» и журнала «Шура», г. Оренбург, 1907 г. В первом ряду справа второй – издатель Закир Рамиев

После передачи управления золотым промыслом своим мужу и сыновьям Ханифа Рамеева не прекратила заниматься коммерцией. На конец 80-х гг. XIX в. она являлась владелицей кожевенного завода, расположенного в деревне Юлукский Ям 1-й Бурзянской волости Орского уезда. Функционировало заведение с 1844 г. Его производственная способность на 1887 г. составляла 900 кож в год, на сумму 5 тыс. руб. На производстве было задействовано 3 человека наемного персонала [11, с. 228]. Желание продолжать предпринимательскую деятельность, пусть даже сузившуюся до размеров небольшого сельского предприятия, специализирующегося на выделке кож, характеризует Х. Рамееву как женщину, обладающую характерным для делового человека набором моральных качеств. Купеческую деловую хватку и интерес к коммерции унаследовали и ее сыновья ‒ Шакир и Закир.

Закир Рамиев. Начало XX века

Купец Шакир Рамеев скончался 1 марта 1912 г. и оставил после себя значительный объем «разномастной» собственности, состоявшей из нескольких десятков золотоносных приисков, жилых и производственных помещений, земельных участков и денежных средств. О масштабе наследства предпринимателя было сказано:

«Наследственная масса после умершего Рамеева является по размерам своим довольно значительной, а по составу крайне разнообразной»[15, л. 1.].

А в перечне оставленного имущества значилось:

«В состав наследства, между прочим, входят дома в городе Оренбурге, Илецкой Защите, Верхнеуральске, Сеитовском посаде; земельные участки в Оренбургском, Орском и Верхнеуральском уездах; золотые прииски в Верхнеуральском и Орском уездах; участие в разного рода предприятиях; в громадном количестве живой и мертвый инвентарь и прочее» [15, л. 1].

Шакиру Рамееву принадлежало несколько десятков объектов золотодобычи, располагавшихся в районах на востоке Оренбургской губернии. В Верхнеуральском уезде располагались такие прииски, как Балканский, Соседний, Богатый, Благословенный, Трудовой, Храбрый, Сахар, Араратовский, Смиренный, Персидский, Китайский, Хадыевский, Равгатский, Азиатский, Мидхадский, Бухарский, Хивинский, Несъедобный, Габитовский, Солнечный, Михайловский, Золотой Кряж, Сартовский, Хлопотливый, Батпакский, Акрамовский, Наваринский, Албанский, Кореевский, Южный, Чуканский, Восточный, Западный, Сулейман I, Владивосток 2-й, Аннинский, Княжеский 1-й, Княжеский 2-й, Амир и Синташский, [15, л. 1об.]. В Орском уезде золотодобыча шла на прииске Петропавловский и др. [15, л. 1об.]. Благодаря приведенному списку становятся отчетливо видны размеры подлежащего разделу наследства.

Семья Рамиевых во время путешествия по странам Европы в 1914 г. В первом ряду справа Закир Рамеев.

Проблема распоряжения разнопрофильными активами состояла еще и в том, что у покойного купца осталось многочисленное потомство от разных жен, представители которого и являлись законными претендентами на солидное наследство.

«В правах наследства к его имуществу в настоящее время утверждаются в Оренбургском Окружном Суде 17 наследников, а именно: три жены, пять сыновей и девять дочерей» ‒ было прописано в документе о разделе имущества [15, л. 1об.].

Ответственные лица, описавшие подлежащую разделу собственность, определили:

«Такое разнообразие и разбросанность наследственного имущества порождает трудность в его управлении и заведывании, и ныне за смертью главного хозяина и общего руководителя всеми делами, по мнению просителей, представляется своевременным приступить хотя бы к частичной ликвидации этого наследства» [15, л. 1об.].

Как видно из текста источника, вопрос о продолжении существовавшего много лет семейного бизнеса на повестке не значился вообще. Причина этого состоит в том, что «участие в наследстве 17 наследников исключает всякую возможность спокойного и согласного руководительства всеми делами и предприятиями, тем более, что в числе наследников имеются дети, происходящие от разных матерей и малейшие недоразумения, могущие возникнуть между ними на почве имущественных интересов и расчетов, в состоянии оказать вредное влияние на общее течение работ по приискам и вообще на все управление ими»[15, л. 1об.-2].

Несовершеннолетие детей Ш. Рамеева делало невозможным их участие в управлении делами покойного отца и развитии семейного бизнеса. А специфика золотодобывающей отрасли начала XX в. и постепенное исчерпание недр требовали постоянного контроля со стороны собственника для принятия им оперативных мер в случае каких-либо форс-мажоров. Малолетние дети, конечно, не могли решать вопросы материально-технического и финансового характера. О подобного рода трудностях в источнике сказано, что «ввиду малолетства многих из наследников, и еще слишком долгого периода времени в течение коего опеке придется управлять их делами до достижения их совершеннолетия, самая ценность приисков может понизиться и упасть, так как золотые прииски по своему свойству принадлежат к такого рода имуществам, которые от времени вырабатываются или иначе говоря «изнашиваются» [15, л. 1об.-2]. Напомним, что для Оренбургской губернии с ее низким содержанием золота в недрах проблема быстрого исчерпания драгоценного ресурса была как нельзя актуальна.

Далее имеет смысл привести весь список всех детей орского предпринимателя:

«…малолетние дети его от третьего брака: сын Акрам 3-х лет и дочери: Зайнаб 8-и лет, Назнин 7-лет, Марьям 4-х лет, Фанат 2-х лет и Маува 3-х месяцев, опекунами назначена мать сирот – Махиб Жамала Салахитдиновна Рамеева и Гайнул-Ислам Абубакирович Дашкин, а над круглым сиротой – сыном покойного от 2-го брака несовершеннолетним Мидхатом Мухамед-Шакировичем Рамеевым 19-и лет учреждено попечительство и попечителем назначен Мухамед-Харис Бикмухаметович Габитов. Кроме того после умершего Рамеева остались дети от первого брака: сын Рауф 20-и лет и дочери Деляфруз 17-и лет и Фердаус 14-и лет, и от четвертого брака – Рашит 1-го года 3-х месяцев, а также не состоящие в опеке и попечительстве от первого брака дочери Фатима и Камиля, находящиеся в замужестве, и сын Сулейман – 28-и лет» [15, л. 2об.-3].

В данном случае численное доминирование наследников женского пола как раз и сводило на нет возможность продолжения фамильного дела. Имеющиеся документы подтверждают отсутствие у жен и дочерей Шакира Рамеева необходимых навыков для занятия столь специфической, трудоемкой и капиталозатратной отраслью коммерции. Кроме задатков предпринимателя женщины из семьи Рамеевых попросту не имели никакого желания идти на значительный риск и вкладывать большие средства в дело, удачный исход которого никто не мог гарантировать. Ведь в случае потери финансов неопытные в бизнес-деятельности наследницы наверняка не смогли бы восстановить растраченные ресурсы, что могло их обречь на существование если не за чертой бедности, то уж точно не в привычном достатке. В письме оренбургского губернатора Н.А. Сухомлинова в Правительствующий Сенат так описывается сложившаяся ситуация:

«Кроме совершеннолетних и несовершеннолетних наследников после умершего Рамеева остались три жены его, которые из наследственного имущества должны получить свои наследственные доли. Вдовы эти, как женщины совершенно не знакомые с подробностями золотопромышленного дела, всегда отрицательно относятся к нововведениям, сопряженными с крупными затратами, почему сделать хотя бы и небольшую затрату для разведок жильного золота не представляется возможным» [15, л. 12].

Также на решение перевести весь бизнес в твердую валюту повлияло то, что дочери Шакира Рамеева, успевшие к этому времени создать свои собственные семьи, настойчиво требовали свою часть наследства.

«В числе наследников имеются дочери уже состоящие в замужестве. Они и теперь требуют раздела», ‒ поясняли назначенные душеприказчиками лица [15, л. 2].

Примечательным в истории раздела и продажи имущества покойного предпринимателя является еще и то, что при наличии достаточно взрослых потомков мужского пола, золотопромышленник не выделил ни одного из них в качестве основного наследника и продолжателя семейного дела. Поэтому можно предположить, что смерть Мухамед-Шакира была скоропостижной, либо купец не обнаружил в своих отпрысках необходимых способностей к ведению дел. Как отмечено в современной работе, посвященной развитию коммерческого промысла в XX в.:

«Функция предпринимателя является штучной и плохо поддается передаче от одного лица к другому (например, по наследству)» [13, с. 271].

В качестве примера своеобразной страховки предпринимателя от прекращения существования фамильного дела, можно привести завещание оренбургского купца Максима Матвеевича Мокеева, датированное 1906-м годом. У коммерсанта Мокеева не было сыновей, которым бы он мог передать весь свой бизнес, не опасаясь за продолжение дела своей жизни. Своих жену и дочь, по неизвестным причинам, купец не считал надежными преемниками. Большую часть имущества и право на ведение коммерческого промысла согласно завещанию получал родной брат ‒ Антон Мокеев. В тексте документа прописано:

«все мое имущество, как недвижимое, так и движимое, в чем бы оно не заключалось и где бы не находилось, наличный капитал в деньгах, товаре, процентных бумагах, долги за разными лицами, словом все, что в день смерти моей принадлежать мне будет и на что я по закону буду иметь право, я завещаю в полную собственность родному брату моему Антону Матвеевичу Мокееву» [3, л. 3].

Конечно, М.М. Мокеев не планировал оставить свою семью без крыши над головой и письменно обязывал брата после своей смерти

«передать находящееся в общем нашем с ним владении дом со всеми постройками и дворовым местом, состоящий во второй части города Оренбурга, на углу Воскресенской и Суринской улиц, в пожизненное владение законной жене моей Пелагеи Дмитриевне, а в собственность после ее смерти, родной дочери моей Евдокии Максимовне, по мужу – Нехорошевой, с тем однако условием, чтобы в течение сорока восьми лет со дня моей смерти они – жена и дочь мои не имели права это имущество ни продавать, ни закладывать, ни иными способами отчуждать» [3, л. 3].

Опираясь на вышесказанное, можно сделать вывод, что лишая жену и дочь статуса основных наследников и накладывая ограничения даже на распоряжение недвижимостью, купец М.М. Мокеев заботился о долговечности созданного им предприятия, доверяя его продолжение тому, в ком видел необходимый потенциал. Как мы видим, в отличие от купца М.Мокеева Ш. Рамеев не назначил, в ущерб остальным родственникам, ключевого наследника, уполномоченного расходовать средства и вести бизнес по своему усмотрению.

В целях справедливого раздела имущества между детьми и женами купца была назначена многочисленная «комиссия» из совершеннолетних родственников усопшего. Завещание Шакира Рамеева определяло душеприказчиками следующих лиц:

«…Мухамед-Закир Мухамед-Садыкович Рамеев и Сулейман Мухамед-Шакирович Рамеев, действующие лично за себя и как поверенные остальных душеприказчиков того же Мухамед-Шакира Рамеева, Мулла-Мухамеда Адулвалиевича Яушева, Садритдина Низамутдиновича Максудова, Мухамед-Хариса Бикмухамедовича Габитова и Гайнул-Ислама Абубакировича Дашкина… » [15, л. 2].

Приняв решение о продаже бизнеса, купеческие душеприказчики повели итог:

«Фактически же раздел золотых приисков немыслим, так как прииски – имущество неделимое и не поддающиеся какой-либо точной и определенной оценке. Как бы не ценить их стоимость, оценка будет лишь гадательной и далеко не точной» [15, л. 2].

Все выставленное на продажу имущество предполагалось реализовать за один миллион рублей [15, л. 2об.].

Но чтобы реализовать планы по продаже наследия золотопромышленника, часть которого должна достаться несовершеннолетним, представители семьи Рамеевых обратились за разрешением к оренбургскому губернатору Н.А. Сухомлинову. Глава Оренбургского края в докладе Правительствующему Сенату дал положительную оценку действиям душеприказчиков Шакира Рамеева.

Главный руководитель Оренбургского края понимал, что даже среди взрослых наследников состояния Ш. Рамеева нет людей, способных эффективно управлять столь трудоемкой сферой коммерции. Н. А. Сухомлинов также указал на то, что, даже имея опыт предпринимательской деятельности и коммерческую хватку, доверенные лица усопшего купца юридически не уполномочены расширять основанное им дело. Среди людей, контролировавших распределение имущества Шакира Рамеева между его детьми и женами, был и родной брат покойного купца ‒ Закир, который также имел регистрацию в качестве купца-золотопромышленника, но более прославился как классик татарской литературы, меценат и политический деятель [4].

Теоретически Закир Рамеев вполне мог «подхватить» дело брата и приступить к решению вопроса о разработке новых месторождений драгметалла, но из-за ограниченности прав душеприказчиков он был заведомо лишен такой возможности. Оренбургский губернатор обозначил в письме сложившуюся ситуацию следующими словами:

«Иное положение создается для опекунов и душеприказчиков, которые по смыслу закона обязаны строгой отчетностью в израсходовании сиротских сумм, и которые не имеют даже права создавать каких-либо новых предприятий, а обязаны лишь продолжать начатое дело. Отыскивание новых золотосодержащих площадей сопряжено с большим риском. Дорогостоящие разведки могут и не дать какой-либо прибыли, и это явление – самое обычное. Поэтому душеприказчики и опекуны, не имея ни нравственного, ни юридического права, избегают разведок и возможности напрасных затрат» [15, л. 7-7об.].

Получается, что доверенным лицам Ш. Рамеева разрешалось «вести» бизнес по заданной при его жизни траектории, но при этом они были лишены возможности всяких маневров для разрешения первоочередных задач. Подобное положение вещей было губительно для золотопромышленности, ведь данная отрасль бизнеса была не стабильна и требовала постоянного поиска новых залежей золота по мере исчерпания старых жил.

Как отметил Н.А. Сухомлинов ‒ только

«покойный наследодатель Рамеев, являясь полновластным хозяином предприятия, мог по своему усмотрению распоряжаться получаемой с предприятия прибылью и производить расходы на разведки на свой риск, не будучи связан каким-либо контролем или отчетностью» [15, л. 7].

В конечном итоге Н.А. Сухомлинов согласился, что «…цена в один миллион рублей является выгодной и нисколько не нарушает интересов подопечных Рамеевых», о чем и уведомил высшую инстанцию [15, л. 13]. Губернатора, видимо, убедило еще и то, что в рассматриваемый период сложились наиболее благоприятные условия для продажи золотых приисков.

Обеспечивающие раздел наследства родственники Ш. Рамеева утверждали, что

«настоящий момент является, по их мнению, наиболее подходящим для продажи золотых приисков, и упускать его было бы невыгодно…» [15, л. 2-2об.].

В губернаторском докладе Правительствующему Сенату сказано, что

«замечается особое оживление в этой области промышленности, идет усиленная покупка приисков и других горных богатств на Урале, и вообще наблюдается небывалая доселе заинтересованность в этой сфере представителей иностранных капиталов» [15, л. 2-2об.].

Следует добавить, что информация о благоприятном времени сбыта активов золотопромышленности в силу высокой заинтересованности западных предпринимателей в подобных объектах полностью соответствовала действительности. Среди упомянутых иностранных предпринимательских фирм на Южном Урале с начала XX в. действовал зарегистрированный в Одессе Торговый дом «Смельс, Ильс и Ко»,

«…состоящий из двух полных товарищей Гедеона Смельса и Фомы Ильса, и одного товарища на вере Перси Барнета…»[14, л. 3].

Ильс Фома Генрихович и Смельс Гедеон Фомич были подданными Великобритании [10, л. 4]. Совместно с данной фирмой, золотодобычей в Оренбуржье в 1908-1912 гг. занимался один из собственников

«…синдиката золотых приисков в Оренбургской губернии» ‒ итальянско-подданный Луиджи Николаевич Джудичи, проживающий в Одессе [14, л. 3].

Данный материал является наиболее ярким примером того, что порой купеческие предприятия держались и процветали лишь усилиями одной ключевой фигуры семейного бизнеса.

Предприниматель Шакир Рамеев как раз являлся тем, кто стоял за успехом деятельности фирмы. Он единолично управлял всеми делами предприятия, принимал решения о финансировании того или иного начинания, ориентируясь на конъюнктуру рынка золотодобычи, мог начать разработку нескольких новых приисков, или, наоборот, закрыть нерентабельное производство.

В документах дела о наследовании имущества покойного купца сохранился отзыв о роли главы семьи в управлении предприятием, подтверждающий сделанный вывод. «

Когда еще был жив наследодатель Мухамед-Шакир Рамеев, то его воля, как воля общего хозяина и опытного руководителя всеми делами, связывала все отрасли управления, соединяла их в одно целое и давала общее и однообразное направление ходу всех работ и предприятий» ‒ сказано о Ш. Рамееве [15, л. 2].

Суть данного сообщения подтверждают и слова немецкого экономиста Вернера Зомбарта:

«Предприятием (в самом широком смысле этого слова) мы называем всякое существование дальновидного плана, для проведения которого требуется длительное совместное действие нескольких лиц, подчиненное единой воле» [5, с. 66].

Подводя итоги исследования, можно констатировать, что участие предпринимателей в золотодобыче на территории Оренбургской губернии было сопряжено с целым рядом трудностей. Малое содержание драгметалла в недрах края, а, следовательно, быстрое оскудение приисков, диктовали необходимость постоянных геологоразведочных работ, которые стоили больших денег. Кроме того, сосредоточение на достаточно ограниченной территории восточного Оренбуржья существенного количества частных и казенных предприятий золотодобычи порождало существенную конкуренцию среди их владельцев. Задача выживания в конкурентной борьбе требовала модернизации производственных мощностей, что, безусловно, позволяло поддерживать необходимый уровень добычи золота, но и влекло дополнительные затраты денежных средств.

В подобных условиях коммерсант, занятый развитием золотого промысла, должен был уметь ориентироваться в рыночной конъюнктуре, не бояться идти на риск вливания капиталов в столь специфическую бизнес-отрасль, тем более, не имея каких-либо гарантий выхода на прибыль. Все это требовало от купца полной свободы действий как в плане распоряжения капиталами фирмы, так и в выборе дальнейшего направления развития предприятия. Материалы о разделе имущества купца Шакира Рамеева свидетельствуют о том, что этот предприниматель полностью вписывался в рамки необходимых для успешного занятия золотым промыслом требований. После ухода Рамеева из жизни, среди его многочисленного потомства не нашлось наследников, имеющих желание и возможность продолжить семейное дело. Отсутствие вариантов заполнения возникшего вакуума привело к ликвидации бизнеса крупнейших частных золотопромышленников пореформенного Оренбуржья.

Список литературы:

1. Государственный архив Оренбургской области (далее ‒ ГАОО). Ф. 6. Оп. 6. Д. 13855.
2. ГАОО. Ф. 6. Оп. 6. Д. 13901/1.
3. ГАОО. Ф. 200. Оп. 2. Д. 140.
4. Дело рода: наследие великих сынов Башкирии ‒ братьев Рамеевых // Сибайский рабочий. 2019. 16 декабря [Электронный ресурс]. Режим доступа: (дата обращения: 16.03.2020).
5. Зомбарт В. Буржуа: Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М.: ТЕРРА ‒ Книжный клуб, 2009. 576 с.
6. Макарова В. Н. К вопросу о добыче золота на территории Башкирии в конце XIX – начале XX вв. // Археография Южного Урала: Материалы IV Межрегиональной научно-практической конференции. Уфа: Информреклама, 2004. С. 116-124.
7. Макарова В. Н.Добыча золота на Южном Урале в конце XIX – начале XX вв. // Посреди России. 2016. 7 февраля [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://posredi.ru/dobycha-zolota-na-yuzhnom-urale.html (дата обращения: 30.01.2020).
8. Наша золотопромышленность и ее условия // Вестник Европы. 1880. № 3. С. 354-391.
9. Небольсин П. И. Рассказы проезжего. СПб.: Типография Штаба военно-учебных заведений, 1854. 345 с.
10. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО). Ф. Р-290. Оп. 1. Д. 40.
11. Орлов П. А. Указатель фабрик и заводов европейской России и царства Польского. Материалы для фабрично-заводской статистики. Издание второе, исправленное и значительно доработанное. СПб.: Тип. Р. Голике, 1887. 825 с.
12. Павловский В.К. Оренбургская золотопромышленность за сто лет, правовые отношения к ней Оренбургского Казачьего Войска и современное положение золотопромышленности вообще. Екатеринбург: Типография газеты «Урал», 1905. 100 с.
13. Психология предпринимательства. Хрестоматия. Учебное пособие для факультетов: психологических, экономических и менеджмента / под. ред. Д. Я. Райгородского. Самара: Бахрах-М, 2007. 767 с.
14. Российский государственный исторический архив (далее ‒ РГИА). Ф. 1352. Оп. 22. Д. 679.
15. РГИА. Ф. 1352. Оп. 23. Д. 227.
16. Списки населенных мест Российской империи, составленные и издаваемые Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел. Вып. 28: Оренбургская губерния. СПб.: изд. Центр. стат. ком. Мин. внутр. дел, 1871. 108 с.

Автор: Абдрахманов К.А.

Источник: Журнал «История: факты и символы»