Несмотря на обширность Российской империи, даже самые отдаленные друг от друга регионы часто оказывались связанными тесными контактами. Так, например, согласно архивным данным, как минимум, с первой половины XVIII в. жители Ростова и его окрестностей наладили крепкие связи с Башкирией и Южным Уралом.
Дом купцов Дюковых в с. Угодичи Ростовского уезда (сегодня Ростовский район Ярославской области). Главный восточный фасад. Фото А. Г. Морозова (2013).
Освоение русскими юго-восточных окраин России давало предприимчивым ростовцам возможность одними из первых воспользоваться открывающимися выгодами в экономической сфере. Основание Оренбурга упростило связи со Средней Азией.
Оренбургская торговля хотя и была рискованным занятием (из-за частых грабежей караванов), но приносила огромную выгоду – сначала до 100 %, впоследствии несколько снизившуюся из-за конкуренции.
Одними из наиболее значительных оренбургских предпринимателей XIX в., ростовцами по происхождению, были Дюковы, внесшие значительный вклад как в оренбургскую торговлю, так и в общественную жизнь города. Семья ранее уже привлекала внимание как ростовских, так и оренбургских исследователей, но вновь выявленные данные позволяют расширить, а в ряде случаев и уточнить эти знания.
Род Дюковых происходил из крестьян Ростовского уезда Ярославской губернии. По документам XVIII – начала XIX вв. Дюковы значились жителями деревни Тряслово прихода села Угодичи. И село, и окрестные деревни до 1804 г. принадлежали Е.А. Голицыной, а после до 1809 года – ее брату Ф. А. Кару. Филипп Алексеевич, согласно своему духовному завещанию, всех крестьян вотчины отпустил в звание «свободных хлебопашцев», что, согласно свидетельству, полученному в 1867 г. Дюковыми, вступило в силу 4 февраля 1810 г.
Самой заметной фигурой в первой половине XIX в. на Южном Урале был Андрей Михайлович Дюков (ок. 1785 г. р. – 19.11.1854, умер в Оренбурге). С 1811 г. он вёл торговые дела в Оренбурге и по Оренбургской линии в компании со своим шурином (братом жены Анны) П.А. Весниным, а потом и с подросшим братом Василием (6.04.1800–16.05.1854, умер в Угодичах).
До начала 30-х гг. XIX в. А.М. Дюков торговал в Оренбурге по крестьянскому торговому свидетельству 3-го рода, а затем 2-го рода.
В 1844 г. угодичское общество свободных хлебопашцев удовлетворило прошение Андрея Михайловича и уволило его в купечество со всем семейством. Оно состояло из жены Анны Андреевны, в девичестве Весниной, сына Николая, а также неотделенного брата Василия Михайловича, его супруги Екатерины Николаевны и их детей Екатерины и Андрея. В 1845 г.
Андрей Михайлович просил оренбургское купечество о принятии его с семейством в городское купеческое сословие. В нем он и состоял до 1848 г., а с 1849 г. и до смерти – вновь в ростовском купечестве во второй гильдии.
После его смерти вдова объявляла – до 1855 года – капитал по второй гильдии, а потом перешла в первую.
Петр Андреевич Веснин (ок. 1794–12.01.1870, похоронен в Ростове) также происходил из крестьян с. Угодичи. Известно, что он в 1825 г. торговал в Оренбурге по крестьянскому торговому свидетельству 3 рода. В 1825 г. П. Веснин имел свою лавку в Гостином дворе г. Оренбурга. Обороты торговли составляли около 10 тыс. руб. в год. В 1838 г. он торговал в Оренбурге как московский купец 3-й гильдии, в 1843 г. – как ростовский купец 2-й гильдии, а в 1860 г. как воскресенский 2-й гильдии купец. Уже после смерти А.М. и В.М. Дюковых их сыновья Николай Андреевич и Андрей Васильевич совместно с П.А. Весниным и его сыном Андреем (все значились уже купцами 1-й гильдии) объединились в Оренбурге в полное товарищество с капиталом в 150 тыс. руб., начавшее деятельность с 1 января 1865 г. Непосредственное управление главной конторой товарищества, располагавшейся в Оренбурге, взял на себя Н.А. Дюков.
На снимке: Оренбург, Дюковская площадь (на фото опечатка) и Дюковская линия. Здание белого цвета – дом Н.А. Дюкова.
В Посемейных списках купцов г. Оренбурга на 1894 г., включавших и уже умерших членов семейств, в семье Весниных значились потомственный почетный гражданин Андрей Петрович (ок. 1816–25.05.1888, похоронен в Ростове), его жена Аграфена (Агриппина) Николаевна (16.06.1818–25.07.1907) и их сыновья Сергей (умер в 1883 г.), Алексей (41 год) и Николай (36 лет), а также внуки – Александр Сергеевич (24.10.1875 г. р.) и Екатерина Сергеевна (14 лет, т. е. ок. 1880 г. р. ).
Предпринимательская деятельность Дюковых и Весниных была разнообразна, что характерно для купцов, торговцев первой половины – середины XIX в. П. Н. Столпянский упоминал о Дюкове как о торговце мясом. В 1825 г. А.М. Дюков имел в Гостином дворе Оренбурга кладовую и собственную лавку, приказчиком в которой был его брат Василий. Торговые обороты заведения достигали 20 тыс. р. в год.
Андрей Михайлович сам неоднократно ездил «в степь» по торговым делам или посылал туда своих приказчиков. Обороты торговли А.М. Дюкова на оренбургском Меновом дворе в начале 1830-х гг. составляли до 85 тыс. руб. Документы сообщают, что с 1815 по 1846 г. капитал А. М. Дюкова возрос до 500 тыс. руб. К середине XIX в. совместная предпринимательская деятельность Дюковых и Весниных имела уже миллионный оборот, главным образом по меновой торговле с киргизами, кокандцами, Бухарой и Хивой.
Для закупки товаров в Средней Азии компаньоны снаряжали караваны. Сохранился любопытный документ – письмо Василия Михайловича Дюкова одному из своих ростовских родственников – И.А. Титову от 25 июня 1846 г., в котором упоминаются и коммерческие дела. В частности, сообщается, что их караван из Хивы в 1500 верблюдов с «хлопчатой бумагой» и мареной ожидается на днях, а вот о бухарском караване – «слухов не имеем». В целом же торговля идет «по-прежнему».
Компаньоны закупали в Средней Азии «хлопчатую бумагу» и сбывали ее в Москве, «у Макария» (Макарьевская ярмарка), на Ростовской ярмарке купцам – владельцам бумагопрядильных, ситцевых, бумаготкацких фабрик. Среди их деловых партнеров были москвичи А.К. Крестовников, С.Л. Лепешкин, С.В. Морозов, М Г. Солодовников, А.В. Третьяков, братья Хлудовы, а также ивановцы К.Е. Дурденевский, Гандурины и Гарелины, И.С. Коновалов из Бонячек (нынешняя Вичуга). Готовые же ткани везлись из Москвы «в степь».
Также Дюков и Веснин вели торг пухом (белым и серым чищеным, нечищеным пухом – сырцом) в Санкт-Петербурге, Москве, Ростове. Среди их деловых партнеров были купцы-суконщики, москвичи И.В. Носов и Четвериковы. Через приказчиков в Москве сбывался шелк-сырец, а также велась торговля медью, закупаемой у Загряжских (скорее всего, с Кананикольского медеплавильного завода), в Москве, Ярославле, Самаре.
Занимались предприниматели и разведением баранов. Торговля бараньим салом, которое коммерсанты производили сами, а также закупали у местных жителей и «в степи», была еще одной статьей дохода. Принадлежавшие Дюковым и Весниным стада были достаточно внушительны. Так, в зиму 1843–1844 г. ими были отданы «на зимовку» в разные места более 6 тыс. баранов. Тогда же в их деловых документах отмечено наличие у них «сала в закупке», а также сала «своих баранов» более 10 тыс. пудов на сумму более 80 тыс. руб. Другая часть сала «своих баранов» находилась в это же время для продажи в Самаре. Сбывались также туши баранов и овчины «своего бою». К декабрю 1843 г. последних было в наличии в Оренбурге более 13 тысяч штук. В Самаре велась торговля также и говядиной.
Самостоятельная переработка сырья позволяла предпринимателям значительно увеличить собственную прибыль. В «Ведомости о фабриках и заводах Оренбургской губернии» за 1844 г. А.М. Дюков значился владельцем салотопенного завода в Оренбурге. Завод выпускал примерно 5 тыс. пуд. сала ежегодно и мог считаться средним по объемам производства. По данным ведомости за 1849 г. доходность этого заведения составила 14 тыс. р. в год.
1854 год оказался переломным в истории семьи. А.М. и В.М. Дюковы умирают, и компаньонами уже престарелого П.А. Веснина становятся их сыновья.
Сын Василия Михайловича Дюкова Андрей Васильевич (ок. 1838 г. р.) в 1870-е гг. числился оренбургским почетным гражданином и купцом 1-й гильдии. 12 октября 1873 г. в Оренбурге «от родов» в возрасте 28 лет скончалась его жена Наталья Афанасьевна Дюкова.
В семье остались дети – дочери Екатерина (1864 г. р.), Александра (1867 г. р.) и сын Владимир (18 июня 1870 г. р.). В декабре 1875 г. в метрической книге Вознесенской церкви г. Оренбурга, которая располагалась в Гостином дворе города, состоялось крещение Ивана – сына Андрея Васильевича Дюкова и его второй жены Серафимы Ивановны.
Восприемниками стали потомственный почетный гражданин, оренбургский купец 1-й гильдии Николай Андреевич Дюков и жена потомственного почетного гражданина, воскресенского 1-й гильдии купеческого сына Мария Александровна Веснина. Так что деловые связи тесно сплетались с родственными, что прослеживается практически на протяжении всего столетия.
В конце жизни фортуна отвернулась от Андрея Васильевича. Он очень нуждался, постоянно менял места жительства. Сохранились его слезные письма к «многоуважаемому и доброму племяннику» А.А. Титову в Ростов (первое сохранившееся письмо датируется 1899 г., а последнее – 1907) с униженной просьбой прислать «сколько-нибудь денег» или с благодарностью за присланные. Посылки составляли по 25 руб. раз или два раза в год. Если денег долго не было, он умолял «пожалеть бедного дядю», помочь «бедному семейству», которое «иногда сидит без куска хлеба».
Дом Николая Андреевича Дюкова на Дюковской линии (совр. ул. Гая, 5). Современное состояние, надстроен 3-й этаж. Фото Е. В. Бурлуцкой.
Сын Андрея Михайловича Николай Андреевич Дюков родился в Оренбурге 17 февраля 1824 г.
В 1872 г. Николай Андреевич переселился со всем своим семейством в Оренбург на постоянное жительство и сам стал хозяином огромного торгово-промышленного дела. В Оренбурге Дюковы обосновались в городской усадьбе, часть которой сохранилась до настоящего времени. Оценочно-раскладная ведомость недвижимых имуществ в г. Оренбурге на 1890 г. описывает усадьбу Дюкова так: 3-я часть города. Квартал 128. Дом № 2. «Каменный 2-этажный дом и флигель, караулка, деревянная изба, смешанный корпус служб, каменная палатка. Все крыто железом. И деревянные холодные службы, крытые тесом и железом». Стоимость усадьбы составила 20 тыс. руб.
Семья Николая Андреевича включала в себя жену – Любовь Алексеевну, в девичестве Путолову (1832 г. р.), сыновей Андрея (1850 г. р.), Николая (род. 13 августа 1858 г.) и дочерей Анну (1854 г. р.), Марью (1863 г. р.) и Софью (1865–1889).
Путоловы – родственники жены – были одной из пяти крупнейших купеческих династий
Оренбурга, имели родственные связи с купцами Деевыми, знаменитыми своей масштабнейшей торговлей в Азиатской степи. Путоловы имели и еще одну родственную связь с Дюковыми и Весниными.
В 1865 г. в селе Угодичи состоялось бракосочетание оренбургского купеческого сына Якова Алексеевича Путолова (22 лет) с «села Иванова купеческой дочерью» девицей Екатериной Михайловной Гандуриной (18 лет). Невеста по линии матери была внучкой Андрея Михайловича Дюкова, а также родной сестрой Марии Михайловны в замужестве Весниной. Благодаря родственным связям, Путоловы, Деевы, Дюковы и Веснины сосредоточили в своих руках основной торговый оборот в Оренбурге.
«Проект каменного с палаткой флигеля Потомственного почетного гражданина Николая Андреевича Дюкова в 3 части г. Оренбурга». Источник: ГАОО. Ф. 41. Оп. 1. Д. 874/13. Л. 14
На новом месте жительства Н. А. Дюков приобрел известность и громадный авторитет не только в плане торговых связей, но и в других сферах общественной и частной жизни. Как отмечалось в газете «Оренбургский листок»:
«он – гласный городской думы, учредитель и первый директор городского общественного банка, учредитель и председатель совета общества взаимного кредита, член учётных комитетов отделений государственного и волжско-камского банков, член множества благотворительных учреждений, член совета и комитета по сооружению нового соборного храма, городской депутат по важным случаям государственной жизни, пайщик илецкого товарищества солепромышленников, купец и видный кожевенный заводчик (лучшей юфти), а в частной жизни – он тихий, кроткий человек, искренний доброжелатель, опытный советник, нелицемерный друг, радушный хлебосол, надёжный товарищ и неустанный работник, с сердцем мягким на всё доброе, честное и общественно-полезное, всегда отзывчивый».
Н.А. Дюков стал учредителем и был избран первым директором Городского общественного банка, открытого 17 июня 1864 г. Оренбургский городской общественный банк создавался как кредитное учреждение для средних и мелких клиентов, каковыми преимущественно и являлись оренбургские коммерсанты. В силу своего географического положения г. Оренбург исторически выполнял стратегическую функцию ворот в азиатские страны, что отразилось и на Оренбургском городском общественном банке. Ему предписывалось:
«Принимать в банк для обращения из про центов оклады не только от лиц, принадлежащих к числу оренбургских обывателей, но и от поданных среднеазиатских владений, и от киргизов»
и
«выдавать ссуды под залог застрахованного от огня товара ни одного российского производства, но и товаров среднеазиатских владений».
И, что совсем необычно для российских банков, ему предлагалось осуществлять «допущение в члены банка караван-башей Бухарского, Хивинского и Каканского, а также депутатов от Киргизов».
Такие специфические правила устройства и функционирования Оренбургского городского банка были связаны с тем, что местное купечество было теснейшим образом связано с азиатскими рынками. А. Алекторов, автор «Истории Оренбургской губернии» (1883), на страницах своей книги сетовал на то, что с постройкой железной дороги через Оренбург среднеазиатская торговля,
«бывшая более ста лет в руках оренбургского купечества, выскользнула из этих рук… В настоящее время главные товары Средней Азии – хлопок и шелк или везутся в Москву и Нижний самими азиатцами, или скупаются у них агентами русских фабрикантов. Из скупщиков хлопка остались трое: Кудрин, Дюков и Назаров, которые дело ведут не на собственный риск, а по комиссии от фабрикантов же…».
В 1870-х гг. за Дюковым числился кожевенный завод за Уралом. На немиз шкур яловых телят вырабатывался особый сорт кожи, называемый красная юфть. Красная юфть под названием «русской кожи» в то время в большом количестве вывозилась в Азию и Западную Европу, где весьма ценилась иностранцами и перерабатывалась в разнообразные мелкие изделия: портмоне, портсигары и т. п. В 1882 г. в Москве открылась Всероссийская промышленно-художественная выставка, которая представила плоды деятельности народов империи за двенадцать лет, прошедших с последнего аналогичного смотра 1870 г. в Санкт-Петербурге. Вся Россия, включая самые отдаленные провинции, представила образцы местных изделий.
Н.А. Дюков демонстрировал на выставке баранье сало в курдючных формах и свою красную юфть.
В апреле 1877 г. Николай Андреевич вместе с оренбургскими купцами 1-й гильдии Деевым, Назаровым и Оглодковым стал пайщиком Илецкого товарищества солепромышленников. Компания арендовала соляной промысел сроком на 12 лет.
По контракту с Министерством государственных имуществ и Горным департаментом арендаторы были обязаны ежегодно добывать не менее 1 млн пуд. соли (до 1889 г. открытым способом, а затем перейти к подземной шахтной добыче), а также содержать при промысле больницу на 10 кроватей и аптеку. Для работы на Илецком соляном промысле пайщики должны были принимать арестантов Илецкой центральной каторжной тюрьмы. Дюковы торговали солью в Самаре.
В 1897 г. в Оренбурге открылся Торговый дом «Николай Дюков и сыновья» или «Николай Дюков с сыновьями», также торгующий солью.
Николай Андреевич являлся Почетным членом Оренбургского Губернского статистического комитета. Он был гласным думы (1888–1891), городским депутатом по важным случаям государственной жизни. Н.А. Дюков отличался и своей благотворительной деятельностью. Как член Совета и Комитета по сооружению нового соборного храма он пожертвовал 1 тыс. руб. сер. на крест главного купола кафедрального Казанско-Богородицкого собора в Оренбурге. В 1875 г. он был объявлен почетным членом
«Общества вспомоществования нуждающимся ученикам Оренбургской гимназии».
За свою благотворительность по Ярославской епархии Н.А. Дюков получил серебряную медаль на Станиславской ленте. Кроме нее, Николай Андреевич имел еще несколько медалей: одну серебряную на Аннинской ленте, одну золотую на Станиславской ленте, одну золотую на Аннинской ленте с надписью «За усердие» для ношения на шее и, сверх того, знак красного креста.
В пространном некрологе, опубликованном газетой “Оренбургский листок” осенью 1894 года, говорилось:
“10 октября (прим. 22 октября по новому стилю) скончался оренбургский первой гильдии купец Николай Андреевич Дюков на 71 году жизни после непродолжительной болезни (воспаление лёгких). Печальная весть быстро разнеслась по городу, и все искренне желали почившему царствия небесного. Так было популярно здесь честное имя этого добродушного общественного деятеля, редкостного хлебосола, благодетеля многих бездольных горемык, набожного христианина, ревнителя о благолепии храмов Божиих, примерного отца истинно-русской семьи и горячего патриота!
Николай Андреевич Дюков родился в Оренбурге 17 февраля 1824 года в купеческой семье, которая в 1861 году Высочайшей грамотой возведена в звание потомственного почётного гражданства. Отец почившего купец Андрей Михайлович Дюков считался на постоянном жительстве в с. Угодичах близ Ростова, но с 1811 года вёл торговые дела в Оренбурге и по оренбургской линии, сбывая московскую мануфактуру и скупая сырьё в компании с родственником своим Весниным. Об этом упоминается и в актах усмирения Пугачёвского бунта. Род Дюковых происходит из крестьян Ярославской губернии, так называемых “свободных хлебопашцев”, отпущенных на волю помещиком генералом Каром (знаменитым в своё время по неудачам в разгроме шаек Пугачёва). К половине текущего столетия торговый дом А.М. Дюкова имел уже миллионный оборот, главнейшим образом по меновой торговле с киргизами, кокандцами, Бухарой, Хивой.
В 1872 году Николай Андреевич переселяется с родом своим в Оренбург на постоянное жительство, и сам становится хозяином огромного торгово-промышленного дела. С этого времени личность покойного приобретает известность и громадный авторитет не только в местном купеческом мире, но и в разных сферах общественной и частной жизни. Он – гласный городской думы, учредитель и первый директор городского общественного банка, учредитель и председатель совета общества взаимного кредита, член учётных комитетов отделений государственного и волжско-камского банков, член множества благотворительных учреждений, член совета и комитета по сооружению нового соборного храма, городской депутат по важным случаям государственной жизни, пайщик илецкого товарищества солепромышленников, купец и видный кожевенный заводчик (лучшей юфти), а в частной жизни – он тихий, кроткий человек, искренний доброжелатель, опытный советник, нелицемерный друг, радушный хлебосол, надёжный товарищ и неустанный работник, с сердцем мягким на всё доброе, честное и общественно-полезное, всегда отзывчивый”.
Современник Н.А. Дюкова подчёркивал:
“Столь заметная жизнь, личность и деятельность Николая Андреевича справедливо были взысканы свыше: покойный имел Высочайшие награды – две больших золотых медали, одну большую серебряную медаль, орден Святого Станислава 3-ей степени, знак Красного Креста и медаль за участие в депутации при Коронации Их Величеств. Со своей стороны местное общественное городское управление почтило заслуги Николая Андреевича постановкой портрета его в правлении городского общественного банка как первого директора и учредителя, безмездно и с пользой несшего свои нелёгкие труды. Все говорят теперь: “Умер добрейший человек”. И это ещё одна, притом наилучшая, награда почившему на земле!
Последними заботами покойного были дела сооружения нового соборного храма в Оренбурге (прим. печально знаменитый Казанский кафедральный собор, разрушенный в 30-е годы ХХ века), и он незадолго до смерти участвовал в комитете по жгучему вопросу о доброкачественности работы в исполнении главного соборного креста, но простудившись, занемог и 6 октября (прим. 18 октября по новому стилю) не смог уже быть при торжестве освящения креста. В этот день он прислал крупную жертву – ещё тысячу рублей, специально на крест, словно предчувствуя, что не дождётся водружения его, которое совершилось накануне смерти жертвователя”.
Среди архивных материалов сохранилось и описание прощания оренбуржцев с Николаем Андреевичем Дюковым:
“Панихиды, отпевание и похороны 12 октября (24 октября по новому стилю) отмечены необычайным здесь многолюдством. На панихиде и при отпевании присутствовали председатель соборно-строительного совета, Оренбургский губернатор генерал-майор В.И. Ершов, председатель строительного комитета, оренбургский вице-губернатор генерал-майор А.А. Ломачевский, все члены комитета, городской голова Н.А. Середа, почётное купечество и множество почитателей памяти покойного. За отпевание сказаны два похвальных слова протоиереем отцом Семёновым и священником отцом Руднянским.
Гроб несён был на руках до могилы (похоронен в ограде женского монастыря), траурная же колесница служила лишь помещением для многочисленных венков, из которых выделялись следующие венки с надписями: “Доброму, справедливому, незабвенному хозяину от искренне благодарного сердца служащих”, “Незабвенному от городского правления”, “От городского общественного банка”, “От благодарной администрации общества взаимного кредита”, “От служащих солепромышленного товарищества”, “От служащих магазина доброму хозяину”.
У новостроящегося собора гроб остановили, и здесь отслужена была лития, а по пути к кладбищу у колокольного завода (прим. был устроен мастерами известного московского заводчика Финляндского, (отливавшего колокола к храму Христа Спасителя) на территории нынешнего центрального рынка для отливки колоколов к Казанскому кафедральному собору) звонили в только что отлитый и подвешенный новый соборный колокол. Сияющий с высоты небес новый блестящий соборный крест и этот колокольный звон как бы присоединяли своё напутствие в Бозе почившему труженику и умиляли сердца.
В семье покойного остались вдова Любовь Алексеевна (урождённая Путолова), два сына и две дочери”.
Позволим себе несколько цитат из речей священнослужителей при погребении Н.А. Дюкова. М.Ф. Руднянский, обращаясь к прихожанам Вознесенской церкви (находилась на Гостином дворе), сказал:
“Какие же были подвиги, коими ознаменована многолетняя жизнь покойного? За какую особую добродетель так досточтима память покойника, гроб которого окружают и пастыри Церкви, сонм людей именитых и простых? Движимые искренней любовью, освятим славную память усопшего добрым словом о его жизни и деятельности.
Получивши строгое религиозное воспитание от своих православных родителей в то доброе старое время, когда книжное обучение основано было более всего на страхе и наказании Господнем, покойный Николай Андреевич всю жизнь оставался верным носителем и хранителем той достославной древне-русской, православно-христианской жизни, блюсти и беречь которую, как дорогое и богатое наследие, призваны все мы, все верные сыны отечества русского. За великое благодеяние он признавал всё доброе и полезное, что служило счастию ближнего, что поспешествовало благу общественному, что возвышало и прославляло святую церковь и родное отечество.
Пред нами, как бы живым является симпатичный образ этого превосходной души человека, души богобоязненной, скромной, дружественной, исполненной благодати. Вот он у себя дома, в кругу семьи, кроткий, ласковый, благоснисходительный, всех любящий и любимый всеми. Его авторитет как отца и главы семейства очень высок, он подобен авторитету древних благочестивых патриархов. Вот он является на обширное поле общественной деятельности и там, подобно опытному кормчему, руководит делами общества, то как первый директор общественного банка, то как гласный думы городской, то вообще как верный блюститель общественных интересов, состоя членом в разных комитетах и комиссиях общественного управления. И здесь, проливая всюду свет мудрого знания в делах, он всегда оставался верным самому себе – деятелем бескорыстным, усердным, доброплодным.
Деловым и добросовестным тружеником он был как в делах общественных, так и в своих собственных, а в торговом мире он стяжал достойную славу честного дельца и верного товарища, для которого слово – закон, правда – дороже жизни. И не мудрено, почему так глубоко уважали его не только люди русские, но и иноверные торговцы, почитая его за отца, брата, друга своего. Таков был покойный Николай Андреевич – этот по истине благороднейший и честнейший представитель местного купеческого общества”.
Затем М.Ф. Руднянский рассказал о щедрости Н.А. Дюкова по отношению к оренбургским храмам:
“В делах церковного и общественного благотворения он всегда шёл впереди других. Его любовь к благоукрашению храмов, к благолепию чина церковного и богослужения нам известны. Благолепие и сего церковного храма, им любимого, во многом обязано щедрой руке покойного благотворителя. Там на святом престоле два священных Евангелия и два креста многоценных надписаны: “Дар купцов Весниных и Дюковых”. Далее как член строительного комитета самое ревностное усердие покойный принимал в деле сооружения нового соборного храма. Тот крест, который теперь торжественно сияет, венчая главу собора, сооружён при добром бескорыстном участии и усердии покойного. Этот священный крест, как и все его добрые дела и благотворения, да послужит вечным незабвенным памятником ему, как примерному христианину и гражданину, как доброму отцу семейства и другу людей, как благотворителю сирот и бедных!”
Протоиерей Стефан Семёнов ко всему прочему добавил:
“Во всяком начинании общественной и частной благотворительности почивший всегда являлся одним из первых. Все общественные учреждения нашего города, сосредотачивающие в себе средства деятельности, жизни и благоустройства его, больницы, богадельни, училища, кредитные учреждения – эти опоры торговли и промышленности, имели в почившем одного из передовых деятелей и руководителей. Его уважали и почитали столицы, Москва и другие отдалённые города за его честность и веское слово добра. Бывшие здесь в минувшие годы главные начальники края – генерал-губернаторы – в своих сношениях с городским обществом обращались к почившему и избирали его своим посредником. Его бескорыстие, честность, оборона интересов города, общества и частных лиц привлекли к нему сердца и признательность всех. На его разумное и честное слово город и частные лица полагались как на опору верную и твёрдую. Городское хозяйство имело в нём одного из благонадёжнейших охранителей, искушённых опытами жизни. Немного, немного остаётся среди наших сограждан подобных благонамеренных, опытных и полезных деятелей…”
Церковнослужителю вторил и сотрудник газеты «Оренбургский край»:
«Таких высоконравственных людей, как покойный, мы с грустью сказать должны, у нас в Оренбурге в коммерческом сословии, пожалуй, и нет теперь».
Память о благонравном ростовском коммерсанте, ставшем видным оренбургским купцом, сохранили и городские улицы. В г. Оренбурге с 1864 по 1937 г. в Старой Слободке – одном из наиболее «купеческих районов» города – существовала Дюковская линия (потом – площадь «Динамо», с 1979 г. – улица Гая).
В итоге следует констатировать, что ростовские предприниматели – Дюковы и Веснины – сделали весьма существенный вклад в развитие экономики Оренбургской губернии. Важную роль ростовские купцы сыграли и в общественной жизни края. Традиции деловой жизни коммерсантов Центральной России: серьезное отношение к делу, честность, внимание к общественным нуждам – благодаря Весниным, Дюковым и другим приезжающим в Оренбург торговцам, становились неотъемлемой частью деловой психологии купечества Южного Урала.
Источники:
- Бурлуцкая Е.В., Обнорская Н.В. “Дюковы и Веснины: ростовское купечество в истории Оренбурга”, “Купечество оренбургское”: сб. статей / науч. ред. Е.В. Бурлуцкая; Оренбургское областное региональное отделение общероссийской общественной организации «Деловая Россия»; ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный педагогический университет». — Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2016. — 64 с. : ил. цв. вкл. (12 с.)
- Татьяна Судоргина, «Честнейший представитель купеческого общества», “Вечерний Оренбург”, № 45 от 03 ноября 2004 г.
