Эпидемии

В 1821 году домашних животных станичных казаков поразила “странная” болезнь. Согласно донесению дежурного по Бердской станице капрала Козлова, «вдвое суток пало семь лошадей». О чем было заявлено в Оренбургскую Войсковую канцелярию и поставлен в известность военный губернатор П.К. Эcceн. Тотчас в Берды «к пресечению сего падежа» был направлен уездный штаб-лекарь. Причину заболевания так и не нашли. Хотя много лошадей пало и в других казачьих поселениях.

Тяжелым испытанием для местных жителей стал 1827 год. Тогда в казачьей станице от «заразительной» болезни пало 57 голов крупного рогатого скота. В рапорте на имя военного губернатора П.К. Эссена Оренбургский полицмейстер майор Соколов, побывавший в Бердах, отмечал, что «по вскрытию у палой скотины найдены легкие темно-синеватого цвета, повреждения от сильного воспаления». Он приказал станичному атаману Гребенщикову «упалый скот разрубить в разных местах и зарывать в отдалении от селения глубоко в землю».

Рубили же скотину для того, чтобы с нее потом, зараженную, не смогли снимать кожу «корыстолюбцы». Ветеринарный врач Мелепушкин составил для местного населения наставление по лечению скота от болезни, Что это было: чума, сибирская язва, тифозная горячка, – так и не выяснили.

В самом начале 30-х годов XIX столетия Оренбургскую губернию и Оренбург постигла страшная беда – в течение 17 лет, начиная с 1829 года с небольшими перерывами на зиму, здесь свирепствовала холера. Распространению ее способствовали низкий санитарный уровень города и сильная жара.

Летом 1829 года в Оренбург прибыл большой торговый караван верблюдов из Бухары. Вскоре после этого оренбургский губернатор Эссен получил сообщение от нашего посла в Персии князя Долгорукого о том, что в 1828 – 1829 годах там вспыхнула эпидемия холеры. В это же время из киргизских степей приехал приказчик ростовского купца Кайдалова, рассказавший оренбургским таможенникам, что слышал зимой этого года в степи от киргиз о заразной болезни, свирепствовавшей в Бухаре, назвав ее по бухарски – “ова”, от которой за 4 дня умерло 15 тыс. человек. И якобы сам бухарский хан уехал в Самарканд. Такие известия стали приходить все чаще.

В августе 1829 года в военный госпиталь Оренбурга доставили рядового линейного батальона с признаками неизвестной болезни. На следующий день больной умер. Вскоре поступил второй больной с теми же признаками, тоже скончавшийся. Случаи стали учащаться. В Оренбурге собрался совет врачей, который констатировал признаки болезни – расстройство пищеварительного тракта, рвота, судороги в конечностях, покрытие языка желтой пленкой.

Ведомость о болезни холерой в Оренбургском уезде, 1829 год

21 сентября 1829 года было официально объявлено об эпидемии холеры в городе. На борьбу с ней призвали все научные силы, из Казани прибыла группа врачей. За один месяц в городе заболело 250 человек, а уже в 1830 году за полгода заболело 6295 человек, из них 3092 умерло. Улицы Оренбурга опустели. Из города и в город никого не пускали. Даже оренбургские губернаторы жили в своих загородных домах, стараясь не появляться в городе. Во главе Оренбургского края в это время стоял военный губернатор П. П. Сухтелен. Вскоре холера распространилась по всей территории края.

1 октября, — писал врач А.В. Попов, исследовавший историю этой болезни, — холера появилась в поселке Бердском. Первым заболел священник Шишков: еще здоровый он поехал в г. Оренбург, но тот час по возвращению заболел холерою…

  Попов А.В., Холера 1829-33 гг. в Оренбургском крае (неизвестен, 370 hits)

Что же произошло с ним?

В конце сентября священник Оренбургской Вознесенской церкви, изнуренный пред тем чахоточным расположением несколько невоздержанною жизнью, заболел жестокою холерою. На другой день собралось духовенство для свершения елеосвящения, в том числе также священник Бердской станицы, человек молодой, но довольно невоздержанной жизни. По окончании обряда он уехал в свой приход и в тот же день заболел холерою и умер. При облачении его тела и отпевании был священник Форштадтский Георгиевской церкви, который заболел холерою в самой Бердской церкви, по счастью, после выздоровел.

Очередной жертвой холеры стала жена бердского казака Анна Забогаева. Лишь после этого забили тревогу.

Для принятия мер против эпидемии» в Берды был командирован лекарь Бугурусланского уезда Богинский. Он прибыл в слободу, в которой числилось 420 душ мужского и 436 – женского пола, 23 октября. «Там холера была в незначительной степени», — свидетельствовал позднее врач А.В. Попов.

Карта ходу болезни холеры в Оренбургском крае. Источник: Попов А.В., Холера 1829-33 гг. в Оренбургском крае: историческое исследование. Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып ХХI, Оренбург, 1910

Точно установлено: холера пришла в поселок 30 сентября 1829 года. Заболело ею 33 человека, выздоровело 29. Жизнь четырех человек спасти не удалось. Их, как и положено, похоронили по христианскому обычаю. Но то был особый случай. Начальник штаба Отдельного Оренбургского корпуса генерал-майор Чуйкевич совершил инспекционную поездку ро окрестным селам г. Оренбурга. Выяснилось, что везде, кроме Берд, могилы умерших от холеры присыпаны известью. В станице Бердской, – указывал он в рапорте, – не были сделаны насыпи… Но ныне, по распоряжению Земского исправника, могилы залиты негашеною известью, засыпаны землей, пообложены дерном на три аршина».

Заразившимся оказался и лекарь Ягодинский, занимавшийся лечением больных желчным натужным поносом с рвотой в Бердской казачьей станице, Сакмарском городке и Сеитовском посаде с 7 октября по 28 ноября 1829 г. Заметив признаки болезни, Ягодинский успешно прибег к употреблению сладкой ртути с ревенем, магнезией и сахаром.

Лишь 13 ноября с холерою в Бердах было покончено. Благодаря карантинным мерам, когда “самый Оренбург был огражден от заразы постановкой караулов у  Чернореченского перевоза и у моста около поселка Берды на реке Сакмаре», болезнь на время отступила.

Всего в эпидемию 1830 года в Оренбургском крае заболело 6295 человек, умерло 3095. По окончании эпидемии Сухтелен представил почти всех чиновников, принимавших участие в борьбе с холерой, и всех врачей к Высочайшим наградам.

В начале 1831 года холеры в Оренбургской губернии не было нигде, кроме Уфы и Уфимского уезда. Летом при смене войск, несших пограничную службу на границе с киргизкой степью, вторая волна заразного заболевания, привнесенного, как и 1829 году, бухарскими караванами, захлестнула Оренбургский край в 1831 году. Тогда холера появилась в Бердах 7 июля. Спустя почтя две недели станичный атаман извещал:

умерла холерою служащего казака Черемухина жена Прасковья, такоже болезнью заболела дворовая женщина здешнего приходского священника Бирского Елена Сиглеева.

Через два дня, 21 июля, — новое сообщение из станицы “На сие число заболел холерою казак Кирилл Белоглазов». Сутки спустя местный атаман докладывал вышестоящему начальству:

Заболевший казак Белоглазов чувствует себя тяжело…

В Оренбурге, несмотря на принимаемые меры, холера свирепствовала жестоко: заболевали лица всех сословий, умер полицмейстер города, вымер почти весь уездный суд, умерли многие члены магистрата. Во всех бумагах этого года холера сопровождается эпитетами: пагубная, губительная, бедоносная. В Оренбурге за эпидемию 1831 года заболело 1541 человек, умерло 353. По губернии заболело 21236 человек, умерло 7602.

В 1832 году в Оренбурге был полный неурожай и в зиму 1832-33 гг. страшный голод, но эпидемии (необъяснимый случай) не было, хотя отдельные случаи холеры и в Оренбурге и других местах края зарегистрированы. За годы эпидемии население привыкло к холере и выработало свои “домашние” способы лечения и профилактики. Каждый изобретатель считал долгом сейчас же оповестить о “новом средстве” губернатора: рекомендовалось постоянное держание во рту куска “сапожного вару”, питье три раза в день по рюмке дегтярной воды, ношение на груди ладанок с камфорой, чесноком и т.д. Обо всех этих средствах губернатор сообщал в Медицинский Совет, который находил их не заслуживающих внимания. Впрочем, врачи признавали и бессилие науки в борьбе с холерой.

Уральский холерный комитет врачевателей из уральских казаков в 1831 году представил военному губернатору к награждению ряд лиц “за изобретение спасительных и простых от холеры средств за усердие и труды, на спасение погибавших холерою людей понесенные”. Сухтелен нашел возможным наградить их не за изобретение нового способа лечения, а за то, что среди всеобщего смятения они не теряли присутствие духа, помогали начальству “успокоить народное волнение, появлялись в самых гнездах эпидемии бодрые, уверенные и  доступной пониманию населения помощью”.

Описанная эпидемия холеры не ограничилась Россией, вот ее ход: в 1829 году холера попала из Средней Азии в Оренбургский край, в 1830 году – из Персии в Астрахань и Одессу, а оттуда захватила все Поволжье и Москву, в 1831 году – почти всю Европейскую Россию, юго-западную Европу и Германию. В 1832 году холера почти затухла в России, но свирепствовала во Франции, Бельгии, Голландии и из Европы была перевезена в Америку. В 1833-1837 годах она захватила всю Европу, кроме Англии, по нескольку раз в одни и те же места. В 1835 году в России холеры не было. В 1838 году не было ее и в Европе.

Это была первая эпидемия азиатской холеры в Европе. Вторая пришлась на в 1847-59 годы.

Следующий раз в 1848 году Оренбургская губерния была охвачена холерой, которая унесла тысячи жизней. В метрической книге Казанско-Богородской церкви Бердской станицы была сделана запись, что “4 июля 1848 года умерла Бердской станицы вдова казачья жена Ирина Афанасьевна Бунтова 96 лет, холерою”.

С тех пор эта болезнь появлялась практически ежегодно. В 1856 году жители города, вместе со своим Архипастырем, Преосвященным епископом Антонием, обратились в Священный Синод с просьбой о разрешении ежегодно вносить Табынскую икону в город. Разрешение было дано, и в том же году, когда святая икона впервые была принесена в Оренбург, холера в городе прекратилась.

В таких условиях возрастала роль священно-церковнослужителей, так как именно они лучше знали население и вели постоянную работу с ним. На основании определения Священного Синода от 29 июля 1892 г. за № 1677, предпринимают целый ряд мер для более успешной борьбы с холерой. Эти мероприятия можно сгруппировать в три направления.

Во-первых, епархиальные власти и духовенство ведут активную просветительскую работу среди населения. Были отпечатаны и разосланы в приходы “Наставления для сельских жителей: как уберечься от заболевания холерой” и “Воззвание обитателям города и всем православным христианам по случаю губительной болезни”. Эти печатные материалы священники должны были раздавать населению и использовать в беседах со своими прихожанами.

Во-вторых, в архиерейском доме было проведено собрание духовенства, посвящённое эпидемии. где призвали священно-церковнослужителей напутствовать заболевших не только своего прихода, но и других, где нет священника, проводить беседы с раздачей отпечатанных воззваний и наставлений, агитировать прихожан избавиться от пороков, особенно от пьянства, которые усугубляют течение болезни, совершать молебны и крестные ходы по просьбам прихожан.

В-третьих, мероприятия епархиального начальства были направлены на оказание практической помощи пострадавшим. Пр. Макарий обратился с призывом к жителям оказывать посильную помощь пострадавшим в соответствии с христианской моралью.

На это обращение духовенства откликнулось прежде всего купечество. В каждой церкви были поставлены особые кружки, в которые каждый мог внести посильную лепту для помощи пострадавшим. Но чтобы помощь была адресной и эффективной нужны были организационные структуры, специально занимавшиеся этими вопросами. Поэтому неслучайно в дни разгара эпидемии епархиальным начальством был поставлен вопрос об организации церковно-приходских попечительств.

Священно-церковнослужители содействовали и оказывали помощь властям и медицинским работникам. В с. Спасском св. Матвеем Богородицким и чиновником по крестьянским вопросам А.А. Райским был создан обсервационный пункт для больных и установлен карантин. Ввиду острой нехватки медицинских кадров священно-церковнослужителям приходилось самим оказывать помощь.

По примеру центрального попечительства при епископской кафедре духовенство на местах призывало сельские общества оказывать помощь больным и переселенцам. Во время эпидемии у священно-церковнослужителей прибавилось и своей собственной работы: частые смерти, стремление людей к исповеди и причастию, молебны и крестные ходы. Кроме этого болезнь нанесла урон и самому духовенству. Важно было в разгар эпидемии морально поддержать и утешить людей.

Эпидемия показывает, что люди зачастую обращались в панику, возрождались суеверия. В такой обстановке, по словам благочинного св. Безсонова, “духовенство явилось, можно сказать, ангелом – утешителем”.

Сельские общества за работу священников вынесли немало благодарностей Епархиальные власти напечатали список особо отличившихся во время эпидемии священно-церковнослужителей.

В конце XIX века медицинское обслуживание жителей Бердского поселка оставалось на низком уровне. В нем не было фельдшерского пункта, роженицам не оказывалась медицинская помощь – они пользовались услугами повивальных бабок. Правда был в станице сотенный казачий фельдшер. Однако обслуживал он, в основном, строевых казаков. До остальной части населения ему не было никакого дела. Неудивительно поэтому, что уровень заболеваемости и смертности среди женщин, детей и мужчин-неказаков были высокими.

в 1897 году в губернии вспыхнула дифтерия или, как тогда говорили, дифтерит, унесший сотни человеческих жизней.

Из всех уездов, сообщал заведующий губернским медико-статистическим бюро доктор М.М. Кенегсберг, – больше всего дифтерит был зарегистрирован в Оренбургском уезде, где он носил, несомненно характер эпидемии.

Высокий процент заболеваемости был отмечен в казачьих поселениях, в том числе расположенных на территории Оренбургского станичного юрта, куда входила и Бердская станица. В ней дифтеритом заболело 5 человек – мужчина и 4 женщины. Применение антидифтеритной сыворотки помогло не всем. Жизнь одной станичницы спасти не удалось.  Она пополнила список умерших от инфекционного заболевания в губернии за 1897-1898 годы, число которых составило 248 человек из 834 заболевших.

Не в первый раз наведывалась эта болезнь в Бердский поселок. Смертельные случаи в нем  были отмечены и раньше. 28 мая 1889 года газета “Оренбургский листок” писала:

Унесший в течение нынешней зимы несколько жертв дифтерит появился здесь снова. Перед праздником Вознесения у местного священника захворала шестилетняя дочь. Призванные  из города врачи Требинский и Гамбург нашли признаки дифтерита, вследствие чего и просили священника принять меры против распространения этой болезни; об этом же ими было заявлено и местным властям. Больная, прохворав около трех дней, умерла. Священник же, несмотря даже на то, что начал хворать другой его ребенок, нашел эту болезнь не заразительной и, призвав еще священника из города, устроил ей пышные похороны при многочисленном стечении в церкви женщин и детей всех возрастов, причем при совершении похорон не только не были приняты меры предосторожности, но, видимо, даже совершались при присущей нам святой простоте так, как-будто бы больная эта была совсем не заразительная…

В ноябре 1889 года пришла новая напасть: в Оренбургской губернии свирепствовал грипп по симптомам заболевания схожий с недугом, одолевающим петербуржцев. 26 ноября газета “Оренбургский листок” писала:

“Инфлюэнца пресловутая, или грипп, действует и здесь, по крайней мере, учащенные заболевания в населении описанием вполне совпадают с признаками болезни, занимающей ныне петербуржцев.

Заболевания новой немочью зачастую сопровождаются воспалениями в легких. Из Покровского села (Покровской волости) мы получили такое же известие. Там, равно как и в Абрамовской волости, в каждой деревне взрослые люди страдают от головных болезней, а также грудью, хворают иногда целыми семействами, и один больной непременно найдется в каждой семье. Названия болезни никто не знает, но все приметили, что это “поветрие” какое-то. Смертельных исходов болезнь в Оренбурге не имеет, и только дифтерит уносит жертвы из детской среды. Дифтерит, как пишут, есть и в выше названных волостях”.

В 1921 году разразился голод. Он был вызван засухой, охватившей многие регионы страны, включая Оренбургскую губернию. Сбор зерна тогда составил около миллиона пудов, или седьмую часть от запасов, необходимых, чтобы прокормить местное население.

Уже в сентябре 1921 года голодало 26 тыс. жителей Оренбурга. Сложность ситуации в городе усугублялась непрестанным прибытием сюда десятков тысяч голодных беженцев. Положение в бараках для них, находившихся близ Красного городка, в ноябре 1921 года было поистине ужасающим: «больные дети сидели или лежали среди мертвых родителей или родственников». Трупы не убирались не только сутками, но и неделями. Только в одном сарае их было 20, столько же примерно валялось около него. Не случайно, что в Оренбурге и губернии вслед за холерой развернулась эпидемия тифа, охватившая около 5 тыс. человек.

Голод и болезни косили людей. Часть населения бросала насиженные места и отправлялась куда попало, лишь бы убежать от голода. Только крестьянское население в губернии сократилось за год на 80 тыс. человек.

10 мая 1925 года газета “Смычка” в статье “Здравоохранение Оренбургского уезда” писала:

Штат лечебного состава медсети на 1924-25 год бюджетом был пре­дусмотрен на 17 врачей, 8 зубврача, 33 среднего медперсонала и 36 администр. техническ. персонала, а на лицо в данный момент имеется толь 4 врача, 2 зубврача, 19 фельдшеров, 4 сестры милосердия и 34 административно-технического персоналала.

Снабжение медикаментами. В дан­ном году снабжение населения медика­ментами значительно увеличилось, как против прошлого года, так и против 1-го квартала настоящего года.

В данном квартале на уезд полу­чено медикаментов, мединструментов, на 1925 руб. 25 коп., кроме того увели­чен отпуск на амбулатории из рас­чета посещения больных вместо 1.2 коп. на 1 человека в прошлом году до 4,8 коп. в настоящем.

Улучшение медснабжения. В ука­занное распределение не вошли уча­стки содержащиеся на волостные средства, и получают на отпускаемые средства из Вик-ом медикаменты по дешевой цене в аптеках К.Г.М.Т., кроме того получено из Госфонда 923 руб., на каковые приобретены медикаменты и распределены по участкам для исклю­чительного употребления на оказание медпомощи застрахованным.

К оспопрививательной компании, часть участников уже снабжены ос­пенным дитритом в количестве 21000 доз.

Заболеваемость населения. Заболе­вания во 2-м квартале выражаются в следующих цифрах: стационарных состояло 54, прибыло 118. выздоро­вело 95, умерло 5, осталось 71.

Амбулаторных посещений было 14547, из них первичных 10,989, из общего количества застрахованных посетило 986.

Мероприятия по борьбе с эпидемией. Проработан профилактический мате­риал, о личной санитарии и общест­венно бытовой.

На местах медучастки ведут наблюдения за школами, детдомами и местами общественного скопления.

При наступлении весеннего перио­да, с появлением инфекционных за­болеваний участкам вменено в обязанность принятие необходимых мер предупреждения и распространения изоляцией больных и дезинфекцией мест, служащих началом и рассадником эпидемии.

В числе наблюдающихся заболева­ний значительное место своим рас­пространением занимает “Трахома*, борьба с которой медучастками постав­лена в необходимость срочного об­следования населенных пунктов с лицами заболевшими трахомой.

Ведется подготовка к открытию детских яслей в деревнях на летнее время.

Контрольные органы. Для кон­троля за правильным использованием предметов материальной ценности, на местах образованы контрольно-хозяйственные комиссии из представителей местной власти.

Комплектование сети врачами за­держивается отсутствием свободных и желающих врачей, хотя условия предоставляются сносные 50 руб в мес. бесплатная квартира и проезд до места. Сделано предложение в центр в ВУЗы на 14 врачей, кото­рые ожидаются в скором времени.

Борьба со знахарством. В этой от­расли ведется борьба с подпольными абортами и лечением суррогатами. На этот счет на местах организованы комиссии по определению нуждаемо­сти в производстве аборта и выдачи разрешений.

Санитарное обследование населен­ных пунктов, велось с целью своевре­менного устранения антисанитарии в Гирьяльской, Спасской и Черкасской волостях, в числе их два завода гос винзавод № 3 и 9.

Произведен медицинский осмотр детям школ и детдомам. Всего ос­мотрено 576 человек и 38 школ с 1921 учеником, а всего 2497 человек.

Из общего числа осмотренных де­тей найдено, с удовлетворительным здоровьем 68,43% т.е. 1708 чел, а остальные больные: малярией 7%, порок сердца и невроз 0,5%, зубных заболеваний 6%, чесоткой 2%, туберкулезом 2%, и остальные болеют прочими болезнями, малокрови­ем 4%, трахомой 0,5%.

В общем дело с здравоохранением в уезде пока обстоит благополучно, постепенно с каждым кварталом улуч­шается положение с медицинской помощью среди деревенского населения.

Основная задача состоит в том, чтобы в будущем бюджетном году уве­личить средства на медикаменты с 4,8 коп до 10 и более на каждого больного.

В середине 30-х годов XX века в Бердах своими силами была  построена баня, которая работала более или менее нормально и обслуживала насе­ление. В феврале 1938 года ба­ня закрылась. “Закрылась только пото­му, что руководители областной топ­ливной пятерки, гортопа и горплана мудро решили не отпускать дров для ее отопления”.

В 1940 году в селе, практически заново, была организована медамбулатория, коллектив которой возглавил Лаврентий Филиппович Вишневецкий. Благодаря его стараниям в Бердах был открыт также аптечный пункт.

С началом Великой Отечественной войны санитарно-эпидемическая обстановка в стране значительно осложнилась. Война повлекла за собой серьезное понижение жизненного уровня советского народа. В тыловые районы страны были эвакуированы большие массы населения из зоны военных действий, что привело к переуплотненности многих населенных пунктов и интенсивному передвижению людских контингентов по путям сообщения. Все это отрицательно сказывалось на санитарно-гигиеническом состоянии населения, способствовало возникновению и распространению различных инфекционных болезней как среди гражданского населения, так и среди личного состава войск.

Заболевание тифом имело место в Первомайском и Бердском сельсоветах Чкаловского района. Чкаловский райсовет дважды рассматривал вопрос о заболевании тифом в начале 1942 г. – 14 февраля и 17 марта. Это объяснялось тем, что, несмотря на принятые меры, случаи заболевания тифом увеличивались. На территории Бердского сельсовета расквартировывали людей,  прибывших по железнодорожной дороге, без санобработки. В связи с этим в срочном порядке утвердили смету финансовых затрат по строительству в селе Берды бани в сумме 46467 руб. 83 коп.

В Первомайском сельсовете построили вошебойки, а бани и санпропускники работали нерегулярно. Согласно решению Бугурусланского горсовета в конце 1942 г. открыли детскую инфекционную больницу на 30 коек в помещении бывшего санатория. 23 сентября 1943 г. Чкаловский райсовет Чкаловской области обсуждал положение с сыпным тифом в районе. Проверка показала, что ряд председателей сельсоветов и директоров совхозов не занимались своевременным ремонтом  бань и дезокамер.

В декабре 1942 г. в Чкаловской области из 2281 умершего 72 % приходилось на инфекционные заболевания (1644 человека): брюшной тиф – 305, сыпной тиф – 201, дизентерия – 73, токсическая дисперсия – 20, корь – 446, скарлатина – 83, дифтерия – 220, коклюш – 290. Желудочно-кишечные заболевания преобладали в летние месяцы. В августе 1942 г. от них умерло 1545 чел. от общего количества умерших 4036, что составило 38%.

Источники:

• Попов А.В., Холера 1829-33 гг. в Оренбургском крае: историческое исследование. Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып ХХI, Оренбург, 1910.
• Собрание актов и наблюдений, относящихся к холере, бывшей в конце 1829 и в начале 1830 годов в Оренбургской губернии,- Санкт-Петербург, 1830 г.
• “Оренбургский листок”, 26 ноября 1889 г.
• “Здравоохранение Оренбургского уезда”, газета “Смычка”, 10 мая 1925 года.
• “Нужды станицы Берды”, газета “Оренбургская коммуна”, 24 октября 1938 года.
• Еременко В. Страницы Бёрдской летописи. Оренбург, ИПФ «Вестник», 2008
• Овчинников Р.В.: Над «пугачевскими» страницами Пушкина. М., 1981. С.49-70;
• Овчинников Р.В.: За пушкинской строкой. Челябинск, 1988. С.22-26.
• Вертоусова Е. Холера 1829-1833 годов в Оренбургском крае. Альманах «Гостиный Двор» №6;
• Народы Южного Урала на страже Родины: материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 200-летию Отечественной войны 1812 г., 400-летию победы Народного ополчения К. Минина и Д. Пожарского, 1150-летию Российской государственности / под общ. ред. В.В. Амелина. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2012. – 428 с.