В статье “Оренбургские фотомастера”, опубликованной на страницах портала “Бердская Слобода” мы уже рассказывали об оренбургских фотографах конца XIX – начала XX веков. Сегодня наш рассказ о Григории Николаевиче Оже – фотографе, художнике, ученике Ивана Константиновича Айвазовского, проработавший в Оренбурге с 1894 по 1896 (1897) годы.
Хотя Оже занимался фотографией более полувека и работал во многих городах, сделанные им фотографии крайне редко встречаются. Этот печальный факт, возможно, объясняется тем, что дела Григория Николаевича шли, не очень хорошо, поэтому он редко мог заказывать паспарту для фотографий со своим именем.
Его биография стала известна благодаря усилиям краеведов, сумевших восстановить по крупинкам страницы необычной жизни яркого, талантливого, но видимо весьма невезучего и не сумевшего добиться финансового успеха человека, встретившего старость в печальной бедности и забвении.
Оже – дворянский род, эмигрировавший из Франции после революции 1789 года. Отец художника, Николай Антонович, принял российское гражданство с сохранением за родом дворянства. Служил он лекарем в Евпатории. С его биографией можно ознакомиться в статье “Штаб-лекарь Николай Оже”, симферопольского краеведа И. Илюхина, опубликованной в 10-м номере журнала Military Крым за 2010 год:
Мой интерес краеведа к истории курорта г. Саки, к его жемчужине, Сакской грязелечебнице и к личности Николая Антоновича Оже возник совершенно случайно. Однажды, готовя материал по истории фотографии, я наткнулся на источник, в котором сообщалось, что 1858 — 1859 гг. в Петербурге издавался художественный журнал «Светопись», ставший «первым русским популяризатором произведений искусств с помощью фотографии».
Главным редактором журнала был Оже Григорий Николаевич. Этот же источник утверждал, что Оже Г.Н. родился в городе Евпатории, Таврической губернии в 1834 году … «отец его был небогатым потомственным дворянином и служил евпаторийским уездным врачом». С восемнадцати лет Оже Г.Н. учился в Петербургской Академии Художеств, занимался под руководством профессора М.Н. Воробьева, но после смерти отца в 1854 году вынужден был переехать в Крым.
Здесь он брал уроки у известного художника — мариниста Ивана Константиновича Айвазовского. 6 апреля 1856 года Оже Г.Н. получил от Академии Художеств аттестат на звание свободного неклассного художника». Этой информации вполне хватило мне для начала поисков…
От Илюхина мы узнаем, что Григорий Николаевич родился “1834 Генваря 9-го” и был вторым из пяти детей Николая Антоновича и его жены Пелагеи:
«1841 года 14 дня по Указу Е.И. Величества Херсонской Епархии, Таврической губернии, Уездного города Евпатории Соборной Николаевской церковью священно церковнослужители сим удостоверяем, что по метрической за тысяча восемьсот тридцать четвертый год книге, в Архиве сей церкви хранящейся, состоит в записке под № 6-ым Акт следующего содержания:
Генваря девятого дня у Евпаторийского штаб лекаря Николая Антонова сына Оже и законной его жены Пелагеи Егоровой дочери родился Сын Григорий. Окрещенный восемнадцатого числа, восприемниками были: полковник и кавалер Терентий Варламов сын Сарачан и титулярного Советника Григорий Стефанов сына Красикова жена Елеонора Осиповна дочь… Имя нарек и крещение вершил священник Феодор Куль-ов, при нем был дьякон Платон Говоров.
Настоятель благочинный Проторией Стефан Шкуропатский».
Григорий Николаевич Оже – вольноприходящий ученик Императорской Академии Художеств в Санкт-Петербурге с 1852 года. В 1857 году он получил звание свободного художника пейзажной живописи. Знаменитым художником Григорий Николаевич не стал, скорее добросовестным ремесленником – писал картины и иконы на заказ. Прославило его имя увлечение фотографией, которой Оже отдал всю оставшуюся жизнь, достигнув в фотоделе несомненных успехов.
В марте 1857 года Правлением I Округа Путей сообщения был согласован план «светлой комнаты для снимания дагерротипных портретов» на чердаке дворового каменного флигеля в доме баронессы Анастасии Сергеевны Вревской на Большой Морской улице. В скором времени здесь открылась мастерская Григория Николаевича Оже. Здесь же в конце 1857 года начала работу редакция «Светописи» — первого в России художественного журнала посвященного фотографии.
В декабре 1857 года Григорий Оже подал прошение на постройку фотографического павильона в доме Демидова на Невском проспекте. И уже в январе 1858 года мастерская и редакция журнала переехали в новое помещение. Новым владельцем мастерской в доме баронессы Вревской стал Александр Клиндер.
В апреле 1859 года Иосиф Богдан упоминается в газете «Санкт-Петербургские ведомости» как совладелец Оже в «Большой фотографической мастерской» на Невском проспекте. Мастерская под руководством Богдана и Оже работала недолго. В декабре 1859 года новым владельцем фотоателье в этом доме стал Карл Кулиш.
В коллекции дагерротипов Русского музея в Санкт-Петербурге хранится несколько ранних работ Оже, в том числе портрет художника Ф.А. Моллера.
Ф. А. Моллер. Фотограф Г. Н. Оже. 1860-е. Альбуминовый отпечаток. Л.: 39,8 х 30,3; и.: 24,1 х 19,3
Григорий Николаевич остается в Петербурге и вскоре начинает выпускать один из первых в России фотографических журналов под названием «Светопись. Художественный журнал, издаваемый художником Оже».
Интересно, что фотография в нем рассматривалась как изобразительное творчество, наряду с живописью и графикой. Одновременно журнал утверждал, что фотография «может быть наукою и ремеслом»: все зависит от цели, с какой предпринимаются фотографические работы. В хронике «Светописи» помещались сообщения о деятельности зарубежных фотографических обществ и событиях из жизни русской фотографии. Журнал изготовлял для продажи подписчикам и читателям портреты русских писателей – Д. Григоровича, Н. Некрасова и других.
Н. А. Некрасов, Санкт-Петербург. Фотоателье Оже и Богдан. 1858 г., фотобумага, фотопечать, 28 х 22,5 -изображение, лист; 30 х 24,3 – паспарту
Это второй снимок в жизни Некрасова, сделанный по просьбе фотографа Григория Николаевича Оже. В 1858 году фотограф работал в ателье на Невском проспекте в доме Демидова, напротив Александринского театра. С этого же года он начал издавать первый русский фотографический журнал «Светопись», в котором пропагандировал фотоискусство. Некрасовский «Современник» опубликовал отзыв о новом журнале, как о заметном явлении петербургской жизни. В майском номере «Светописи» за 1858 год в разделе «Смесь» появилось объявление:
«Редакция «Светописи» благодаря благосклонному вниманию наших известнейших литераторов, дозволивших снять с себя портреты, может предложить их публике».
Среди перечисленных тринадцати литераторов, снимавшихся у Оже, под №9 значится Некрасов. Это единственный фотопортрет поэта, выполненный фотографом. Некрасов снимался в ателье Оже до мая, в первой половине 1858 года. На изображении он стоит в пальто и цилиндре, опираясь на трость.
В журнале публиковались не только статьи о фотографии, но и репродукции картин. Издание иллюстрированного журнала в то время было связано с серьезными финансовыми затратами, и в связи с недостатком средств, через два года пришлось его закрыть.
Журнал «Светопись» перешел в нынешнем году в руки нового редактора-издателя, г. Львова, автора комедии «Свет не без добрых людей», но г. Оже остался при редакции и по-прежнему делает для журнала фотографические снимки с картин. При первом номере, вышедшем в прошлом месяце, приложены: фотографическая копия с картины г. Глебовского «Ассамблея при дворе Петра Великого», бывшей на выставке 1858 года, такая же копия с известной картины Штейбена «Петр Великий, защищаемый матерью от стрельцов», написанной в 1827 году, и литография с принадлежащей Ее Императорскому Высочеству Великой Княгине Марии Николаевне акварели К. П. Брюллова «Ришелье, танцующий перед Анной Австрийской сарабанду». Изменений в составе и направлении журнала еще незаметно. Подождем. Фотографии бледноваты; может быть, причиной этому краски на картинах.
С.-Петербургские ведомости. 10.5.1859. № 100.
К сожалению, будучи хорошим фотографом Оже явно не был хорошим предпринимателем, а занятие в то время фотографией требовало много усилий.
Например, даже в фотоателье того времени работало не меньше пяти человек. Один расставлял мебель, другой рассаживал людей (он так и назывался – позер, человек, придающий правильные позы для съемки), был еще человек, который задергивал-отдергивал шторки для создания световых эффектов, был человек, отвечавший за сохранность оборудования – и это не считая самого фотографа. Печатью снимков ведал также отдельный человек. Печатали фотографии тогда, кстати, на свету, а печатник фотоснимков надевал особые нитяные перчатки, чтобы не заляпать своими отпечатками нежные края мокрой коллоидной пластинки.
Все это приводило к тому, что человек, решивший открыть фотоателье, обнаруживал, что ему необходимо нанимать не менее четырех работников! А это значило, что прибыльность «фотографического» бизнеса была крайне невысокой. И поэтому фотоателье, особенно в небольших городках, где было не так много желающих фотографироваться, быстро разорялись. Но Григорий Оже не унывал! Он верил в свою счастливую звезду. Когда доходы падали, отправлялся со штативом снимать окрестные виды, печатал открытки и продавал их.
Григорий Николаевич был вынужден оставить фотоателье в столице и скитаться по России, открывая в провинциальных городах фотоателье, скорее всего без особого успеха, хотя его работы хвалили за качество и художественность.
В 1870 году Оже перебрался в Полтаву, где открыл небольшое фотоателье, которое просуществовало до 1878 года. В 1872 году Григорий Николаевич переехал в небольшой городок Валки под Харьковом, где открыл ателье в доме купца Белибашева. Оно было закрыто в конце 1878 года.
Дальше были Вологда (1873) и Тверь, где в 1880 году открылось фотоателье с филиалами в Бежецке и Ржеве (1881). К тому времени он женился. Его избранницей стала молодая тверская дворянка Александра Пнева, и Оже решил переехать в Тверскую губернию, в имение жены. Были ли в этом браке дети, неизвестно.
Неизвестно когда и по какой причине Григорий Оже в это время оказался в Новгороде, но его имя значится в Памятной книжке Новгородской губернии за 1880 год. Можно предложить, что и здесь, как и в других местах, Григорий Николаевич надолго не задержался.
К концу 80-х – началу 90-х годов XX века появилось его фотоателье в Ярославле. В 1887 году в Петербурге на Итальянской улице в доме 5 существовала «Фотография художника Императорской Академии Художеств Г.Н. Оже». Везде работал по 3-4 года.
В 1894 году Оже открывает фотоателье в Оренбурге, на Эссенской улице, в первом этаже дома Лактаева.
«ОЖЕ Григорий Николаевич, дворянин, неклассный художник, владелец фотографии в Оренбурге, Эссенская ул., д. Лактаева».
Справочник «Сведения о существующих в России типографиях, литографиях, металлографиях, заведениях, производящих и продающих принадлежности тиснения, фотографиях, а равно и о местах торговли, составленные по 1 января 1894 г.» Спб.: 1894
Фотографии, сделанные в Оренбурге Г.Н. Оже. Из собрания А. Исковского.
Кроме привычной съемки, в 1887 году оренбургский фотограф-художник Оже в городском театре устраивал вечера с «туманными картинами» — на стене высвечивалось изображение, к нему читался текст. Это было развлечение для публики и дополнительный заработок фотографу, поскольку после «туманных картин» зрители ожидали выступления сомнабулистки Сарры Боско и гневались, что не приехали престидижитаторы.
Но и здесь он прожил всего три года. В 1896 (1897) году по приглашению младшего брата Евгения, Григорий Николаевич обосновался во Владикавказе.
Здесь в доме Кухаренко, на Лорис-Меликовской улице, он открыл художественную мастерскую и небольшое фотографическое ателье. Подобрал себе помощника из местных. Его фотографии, относящиеся к владикавказскому периоду, неимоверно редки.
Сам Григорий Николаевич зарабатывал на жизнь росписью храмов и иконописью. Так, в 1897 г. во «Владикавказских Епархиальных ведомостях» выходила реклама мастерской Оже c упоминанием, что работы художника можно посмотреть в Михаило-Архангельском соборе и в Крестовой церкви Его преосвященства.
Во Владикавказе Оже проработал четыре года. К этому времени фотографу уже 63 года. Он стал стремительно терять зрение, что было катастрофой для фотографа, а тем более художника.
Василий Дмитриевич Панкратов, заведующий Владикавказским Константиновским городским приходским училищем, Фотограф Г. Н. Оже, 1900 год.
Внимательно взглянем на снимок В.Д. Панкратов, даже не на снимок, а на его паспарту.
Солидные фотостудии того времени заказывали паспарту в Одессе, Вильне, Санкт-Петербурге, Варшаве и т.д. Большинство из них были богато украшены различными рисунками, полученными на выставках наградами. Обязательное условие – это красиво написанная фамилия с инициалами и адрес мастерской.
Однако в случае с Оже, паспарту самое дешевое с проставленным штампиком на обратной стороне.
В 1901 году Григорий Николаевич покидает Владикавказ и вместе со своим владикавказским помощником, мещанином Прокофием Хмарой, поселяется в Нижнем Новгороде, где налаживает выпуск открыток, альбомов. Компаньоном Григория Николаевича тогда был дворянин Владимир Дмитриевич Нартов.
Ниже приводится текст рекламного объявления опубликованного в газете «Волгарь» от 10 марта 1902 года:
«Фотографии В.Д. Нартова и художника Г.Н. Оже, удостаивалась Всемилостивейшей благодарности Его императорского Величества за исполненные им работы, открыта ежедневно и во всякую погоду на Ильинке, рядом с аптекой Ремлера. Цена весьма умеренная».
В последнее свое путешествие Оже отправился в 1905 году в Обоянь, маленький городок в современной Белгородской области. И даже тогда, будучи 71 летним стариком, он открывает свое последнее фотоателье, которое, также просуществовало недолго. Известны его фотографии, сделанные в тот период. Но ателье в результате прогорает.
Сейчас, после долгих поисков, можем с полной уверенностью утверждать, что Григорий Оже уже больной и почти полностью потерявший зрение оказался в Обояни не случайно, а чтобы найти пристанище в семье своего младшего брата Владимира Оже-де-Морвиля (Морвиль – театральный псевдоним).
Морвили в то время проживали в Обояни на 1-й Знаменской улице в доме Моисеева. Владимир Николаевич, драматург, бывший артист «императорских театров», до своей кончины работал правителем дел (заведующим делопроизводством) управы Обоянской узкоколейной железной дороги и одновременно руководил самодеятельным городским театром, строил грандиозные планы гастрольных поездок по Югу России, но скоропостижно скончался от сердечного приступа 26 июля 1905 года.
Вряд ли вдова, бывшая актриса, Глафира Михайловна Оже-де-Морвиль, которая в 1901 году «перенесла первый удар и лишилась зрения на один глаз», с двумя малолетними детьми была особо рада такому гостю.
Последнее из известных писем Оже датировано 1906 г. и адресовано тогдашнему ректору Академии художеств В.С. Кривенко:
Ваше превосходительство! Позвольте мне принести Вам мою чувствительнейшую благодарность за присылку мне пособия в десять руб. из сумм Его Высочества Августейшего Президента, и вместе с тем обратиться к Вам с покорнейшей просьбой. Так как вследствие болезни глаз и старости я поставлен в такое положение, что решительно не в состоянии заработать себе на кусок хлеба, осмелюсь просить Ваше Превосходительство, не можете ли Вы исходатайствовать поместить меня в какую-нибудь богадельню. Я так много проработал на провинциальных театрах, что имел бы право просить как бывший декоратор театральный в убежище для престарелых артистов при Русском театральном Обществе, но это могло бы осуществиться только в таком случае, ежели бы Его Высочество наш Августейший Президент принял бы во мне участие, но я не смею утруждать Его Высочество и прошу хоть в какую бы то ни было богадельню меня пристроить, чтобы не умереть на улице. При том, я Вам должен сказать, что попал я в это положение не вследствие порока, а просто вследствие несчастно сложившихся обстоятельств потери зрения, семьи и, наконец, своих сбережений. Еще раз прошу Ваше Превосходительство: не откажите просьбе старого художника, пристройте меня куда-нибудь. Примите уверение в искреннем к Вам уважении Вашего покорнейшего слуги.
Г.Н.Оже. Обоянь. 30 ноября 1906 г.
Видимо, последнее письмо Григория Николаевича Оже было написано уже под диктовку его племянником Владимиром Оже. По стилю написания оно схоже с прошением, которое, находясь в бедственном положении, семья Морвилей также безуспешно направила в 1903 году в Русское Театральное Общество.
Так как богаделен для престарелых художников не было, в просьбе Григорию Николаевичу было отказано. Когда и при каких обстоятельствах он умер, где был похоронен, пока выяснить не удалось.
Источники:
А. Акоефф, Фотографы и фотографические ателье Владикавказа, цветной иллюстрированный альбом Том 1. 1860-1940 гг.., из-во “Харизма”, Владикавказ, 2014, с. 88-90.
Когда вы первый раз заходите с помощью соцсетей, мы получаем публичную информацию из вашей учетной записи, предоставляемой провайдером услуги соцсети в рамках ваших настроек конфиденциальности. Мы также автоматически получаем ваш e-mail адрес для создания вашей учетной записи на нашем веб сайте. Когда она будет создана, вы будете авторизованы под этой учетной записью.
Не согласенСогласен
Войти через
Я разрешаю создать мне учетную запись
Когда вы первый раз заходите с помощью соцсетей, мы получаем публичную информацию из вашей учетной записи, предоставляемой провайдером услуги соцсети в рамках ваших настроек конфиденциальности. Мы также автоматически получаем ваш e-mail адрес для создания вашей учетной записи на нашем веб сайте. Когда она будет создана, вы будете авторизованы под этой учетной записью.
