Вниманию читателей предлагаются архивные материалы об оренбургских коммерсантах Ключаревых.
Коканд, ханский дворец Урда
Лучшие и благороднейшие представители купечества
Довольно любопытные свидетельства о предпринимателе Семене Яковлевиче Ключареве, жившем в ХIХ веке, оставили для нас его современники:
«С.Я. Ключарев родился в 1805 году в городе Ростове Ярославской губернии. Переселился в Оренбург вскоре после Отечественной войны и занялся по доверенности московских купцов Баранова, Зубова и Пичугина торговыми делами. Частые его путешествия в степь и ханства обратили на него внимание тогдашних главных начальников Оренбургского края – он получил возможность в качестве тайного агента сообщать свои наблюдения официальным лицам. Особенно замечательна его деятельность с 1841 по 1853 годы. В это время Семен Яковлевич неоднократно посещал ханства, доставал весьма драгоценные сведения, которые во многом послужили материалом для статей о Средней Азии В.В. Григорьева: Ключарев снял планы Ташкента и Коканда, посредством особой уловки исследовал течение реки Сыр-Дарьи. Для этого он приобрел в кокандском ханстве некоторое количество кишмишу и под предлогом дороговизны сухопутной перевозки сплавил его на каюке до Чиназа и даже ниже.
Не говоря о том, с какой опасностью было сопряжено тогда подобное предприятие, нельзя не удивляться той настойчивости, с которой Семен Яковлевич пользовался каждым случаем для исследования края, справедливо считавшегося в то время недоступным для европейца. Вспомним, что тогда мы знали о Средней Азии только то, что угодно было ханам показать нашим миссиям, т.е. одну официальную сторону и только тот узкий путь, которым нам дозволяли следовать. Ключарев – единственный из русских путешественников, доставивший сведения, приобретенные, так сказать, на свой страх, а не при помощи вооруженной силы».
Далее приводятся «несколько примеров бескорыстного и самоотверженного служения» С.Я. Ключарева:
«В Ташкенте находилось в плену шестеро сибирских казаков. Когда все меры сибирского начальства к освобождению их оказались тщетными, генерал-адъютант Перовский (прим. Т.С. – оренбургский губернатор) взял это дело на себя и поручил его исполнение Семену Яковлевичу. Ключарев, прибыв с торговым караваном в Ташкент, первым долгом счел поднести хану подарки. Причем видя, что хан доволен, начал говорить смелее, а именно: на вопрос хана, в какой мере расположен к нему русский царь, отвечал уверением в дружелюбных чувствах нашего Государя, добавив, что эти чувства были бы еще сильнее, если бы хан приказал освободить помянутых казаков, в сущности ему совсем не нужных. Хотя хан тотчас согласился на это, но казаков не выдавал Ключареву вследствие влияния мулл, так как несчастные пленники успели уже принять магометанство. Немало хлопот и затрат на подкупы стоило Семену Яковлевичу убеждение мулл, которых он наконец крупным подарком привлек на свою сторону. После этого, вновь явившись хану, Ключарев смело высказал мысль, что казаки приняли мусульманскую веру только притворно, и что хан по своему могуществу во власти сделать это и с ним, но что он, как и те, в душе останется христианином. Духовенство поддержало рассуждения Ключарева, и казаки были освобождены. Семен Яковлевич немедленно с особым приказчиком отправил их на родину, а сам остался в Ташкенте.
К несчастью, в это время другой из приказчиков Ключарева запил запоем и, когда ему отказали в водке, грозил выдать хану настоящий характер миссии Ключарева, о чем по неосторожности пьяного и пошли уже слухи. Тем не менее Семен Яковлевич спасся, отправив свои документы, т.е. имевшиеся предписания пограничным властям от Перовского и свои записки в тюках с товаром вперед, а сам занялся в Ташкенте новыми подкупами ханских чиновников».
Обозвал хана нехорошим словом…
Затем речь шла о не менее тяжких испытаниях, выпавших на долю оренбургского купца в Хиве:
«Это случилось во время занятия генералом Обручевым Раимского укрепления, а следовательно, в тревожную для Хивы эпоху, когда хан собирался воспрепятствовать вооруженной силой заложению укрепления. Семен Яковлевич на этот раз имел поручение от своих доверителей накупить в Хиве марены и действительно приобрел ее несколько тысяч пудов. Но до отправления товара решился уведомить генерала Обручева особым письмом о приготовлениях Хивы. Для этого он, наняв одного киргиза по имени Тюлен, вручил ему два письма, из которых одно он должен был показывать, а другое скрывать во что бы то ни стало, даже в случае беды съесть его. Не дав знать ханским властям, он отправил киргиза, но того сейчас же поймали, отняв оба письма тут же повесили.
Ключареву грозила очевидная смерть, но, к счастью, для прочтения писем пришлось посылать за беглым татарином, жившим в 60-ти верстах. Между тем хивинские купцы встревожились, зная, что если повесят «Семена» (так все звали Ключарева), то им в Россию уже ехать нельзя, и вследствие этого помогли подкупить татарина, который и дал переводу писем совершенно деловой характер. Однако ж подозрительность хана была возбуждена до того, что он приказал выдворить «Семена» из Хивы в одни сутки.
За хивинцами между тем у Ключарева было 100000 тенег (теньге – местная монета стоимостью около 20 копеек) долга, и когда это объявили хану, то он велел собрать все деньги и отдать, но отправить Семена Яковлевича не в Россию, а в Бухару. Это распоряжение уничтожало все труды Ключарева потому, что марена в Бухаре не имела никакой цены, и так взбесило его, что он публично на базаре обозвал хана нехорошим словом, добавив, что он дарит хану марену, лишь бы тот дал ему лошадь и нагайку для выезда в Россию. Эта выходка подействовала отлично: его отпустили с товаром, но хан все-таки из мести послал за ним в погоню туркменских разбойников для грабежа. Туркмены действительно напали на Ключарева, но, видя малоценность товара, вступили в сделку и удовольствовались поднесенными им подарками. Так Семен Яковлевич и на этот раз счастливо выпутался из явной беды».
Один из членов оренбургского отдела Императорского русского географического общества, подводя итоги деятельности за 1881 год, огласил некролог С.Я. Ключарева, умершего 17 сентября 1881 года, заявив:
«Мы не можем пройти молчанием событие, хотя не касающееся непосредственно интересов отдела, но связанное с историей всестороннего исследования Средней Азии, – кончину одного из старейших путешественников по степи и ханствам С.Я. Ключарева. Бескорыстное служение С.Я. Ключарева по мере сил своих делу науки и интересам Отечества вполне заслуживает внесения в летопись отдела».
Беспредельно преданный благу России
Дело отца продолжил сын. Одним из тех, кто стоял у истоков создания оренбургской товарной биржи, является А.С. Ключарев – купец, потомственный Почетный гражданин Оренбурга, яркой характеристикой которого служат слова, сказанные в его адрес в конце ХIХ столетия:
«Александр Семенович родился в городе Ростове в 1837 году и в Оренбург прибыл, имея лет 17 от роду, в то время, когда отец его Семен Яковлевич вел уже здесь большую меновую торговлю. Обороты Ключарева были громадны.
Знал он край и быт степей азиатских в совершенстве. К нему, как к другу и советнику, обращались купцы бухарские, хивинские и киргизы, даже адаевских родов. Это дало ему право быть первым представителем в Оренбурге от Московского Торгового Банка. Полезную деятельность А.С. Ключарева по развитию ордынской торговли правительство оценило пожалованием ему ордена Святого Станислава. Это – общественный деятель с благородным направлением и стойким характером, тяготевший всегда в сторону общественных нужд и пользы, любивший труд и порядок, всегда точный и верный своему слову, беспредельно преданный благу России.
Занимая сильное положение в торговом и финансовом мире Москвы, Оренбурга и среднеазиатских степей, Александр Семенович, естественно, не мог потрафить на всякого, тем более если принять во внимание, что он всегда ненавидел рисковые обороты, любил во всем самую обдуманную умеренность и терпеть не мог мишуры красивого ничегонеделания. Его симпатиями всегда пользовались полезные труженики: он был для них отец и благодетель. Но и враги не скажут о нем горького слова, так как им не нравились только строгость, только точность и только одна благоразумная аккуратность – черты, воспитанные в неустанном труде и при суровых лишениях в юности».
К сожалению, жизнь А.С. Ключарева оборвалась на 48-м году. В некрологе говорилось:
«Немало найдется здесь людей, которые проливают искренние слезы по случаю смерти Александра Семеновича, так как сердце покойного было отзывчиво к нуждам бедняка, отличалось состраданием, доходившим до великодушия, и, наверное, еще билось бы на пользу ближним, если бы покойный не был предательски оскорблен в самых лучших чувствах своих. Разумеем здесь кражу из банка ценного пакета (в 348000 рублей), сделанную, несомненно, сослуживцами, которых он вывел из грязи, которых всегда крепко и искренно любил. А любящее, но оскорбленное, обкраденное сердце способно болеть…
Похороны А.С. Ключарева оказались небывало почетными, чего усопший вполне заслужил. От городской думы, в которой он служил гласным с 1871 года, представителями были десять гласных. От гимназии, где покойный был девять лет старостой и для которой много послужил в качестве почетного члена общества вспомоществования недостаточным ученикам, представительствовал сам директор Н.И. Якубовский. От четырех оренбургских банковских учреждений представителями были директора и управляющие. Были также представители от общества Красного Креста и разных благотворительных учреждений, в которых покойный состоял членом и Высочайше удостоен был ношением знака Красного Креста. Действительно, Оренбург лишился разумного и полезного гражданина. Знание торгово-промышленных предприятий и дел Оренбургского края поражало всех, кто только с ним беседовал. Как памятник останутся неосуществленные пока проекты его об учреждении биржи в Оренбурге, об устройстве ткацкой фабрики, стеаринового завода и других предприятий по обработке местного сырья».
С готовностью содействовал всякому доброму и полезному предприятию
Уважаемый в городе священник М. Руднянский в своей речи на могиле Александра Семеновича Ключарева сказал:
«Усопший своим многолетним трудом и терпением, своим образцовым во всем порядком и честностью достойно стяжал себе славу богатства и почестей, достойно служил и будет служить примером для многих своим воздержанным и строго христианским образом жизни, своим умением, как должно жить и правильно пользоваться богатством, не злоупотребляя им.
Будучи одним из лучших и благороднейших представителей местного купечества, он до конца дней жизни своей неуклонно оставался на высоте своего положения, с честью держа знамя, на котором были начертаны слова, служившие девизом его многосторонней жизни и деятельности, а девиз этот каждому вещал: «Труд, порядок и честность!» Управляя много лет делами известного коммерческого учреждения, он искренно стремился видеть возможно большее развитие торговли и промышленности в местном, родном для него краю. Он с готовностью содействовал всякому доброму и полезному предприятию, охотно помогал каждому честному и разумному деятелю не только своими советами, своими многоопытными знаниями, кто бы ни обращался к нему, но и материальными средствами. Это был один из просвещеннейших местных деятелей, имя которого с благодарностью вспомянется многими…»
После смерти Александра Семеновича оренбуржцы в сложных ситуациях вспоминали о его ценных советах. Накануне выборов городского головы в 1887 году местный журналист писал:
«Покойный А.С. Ключарев перед выборами 1883 года писал из Москвы в Оренбург к своим друзьям: «Избирайте, и дай вам Бог избрать в представители города человека умного, дельного, честного, неленивого и хозяйливого».
К такому завещанию покойного гражданина нельзя не подписаться и теперь всякому благомыслящему гласному, желающему добра родному городу»…
Источник: Татьяна Судоргина, Делу науки и интересам Отечества, “Вечерний Оренбург”, № 37 от 11 сентября 2007 г.
