Виктор Дорофеев: Крепость на реке Яик

Скоро исполнится 250 лет с тех пор, как впервые «У устья Орского над Яйком» заложили город‑крепость. Однако понадобилось еще 8 лет, чтобы центр нового обширнейшего Оренбургского края обрел свое нынешнее место. Расширяя пределы своего господства, феодальная Россия XVIII века вынуждена была отодвинуть и укрепить государственную границу на юго‑восточной окраине. Город‑крепость на Яике был необходим как главный опорный пункт создаваемых линий крепостей и как центр хозяйственно‑политического общения с народами и государствами Востока.

31 августа 1735 года (даты указываются по старому стилю) экспедиция во главе с ее организатором обер‑секретарем Сената И. К. Кириловым заложила главную крепость Оренбург (рис. 1,а), за две недели до того начав строительство малой крепости (рис. 1,б), из которой позже развился город Орск. Главная крепость проектировалась девятибастионной, крепостная ограда строилась на правильной окружности. В соответствии с этим планировка города решена по радиально‑кольцевой схеме. Бастионный тип крепостей, зародившись в XVI веке в Италии, был широко распространен в XVIII веке.

Система эта была достаточно эффективной в период гладкоствольной артиллерии, и проект Оренбургской крепости был вполне на уровне своего времени. Проект остался на бумаге, так как по разным причинам строительство откладывалось, а затем решили главный город края строить в другом месте, главным образом потому, что первое было слишком удалено от центральных губерний и «все нужное к жительству получать туда принуждено с великим трудом и дороговизною», как писал один из основателей города П. И. Рычков – разносторонний ученый, ставший впоследствии первым членом‑корреспондентом Академии наук.

Во второй раз Оренбург закладывали у Красной горы, сейчас там село Красногор Саракташского района.

Перенос произошел по инициативе В. Н. Татищева, выдающегося русского ученого (историка и географа), сменившего Кирилова после смерти последнего. Из нескольких проектных планов строительства у Красной горы наибольший интерес представляет проект инженера‑прапорщика Димитрия Тельного (рис.2) не только сам по себе, но и потому, что он был ближе других к осуществлению. В основе крепостной ограды тоже лежит окружность, но добавлена цитадель (в), наличие которой продиктовано, видимо, рельефом.

И. И. Неплюев

Планировка же города отличается от предыдущей существенно: она решена по прямоугольной сетке. После долгих, так и не окончившихся споров между строителями, город здесь был заложен 1 августа 1741 года. Начавшиеся фортификационные работы вскоре, однако, прекратили из‑за тех же споров, которые касались, главным образом, выбора места. Необходимо было вмешательство главного командира, а его в это время не было, потому что сменивший В. Н. Татищева князь Урусов скончался еще до закладки города.

Новый начальник, тайный советник И.И. Неплюев, способный дипломат и администратор, выдвиженец Петра Великого, после тщательного рассмотрения вопроса пришел к выводу о целесообразности основания города близ реки Сакмары, на месте существовавшей с 1736 года Бердской крепости. После соответствующей подготовки Оренбург был торжественно заложен 19 апреля 1743 года на настоящем месте: «с надлежащим молебствием так же и с пушечною пальбою». Сразу началась интенсивная работа по строительству как крепости, так и города. До наступления морозов, как отмечает П. И. Рычков в истории Оренбургской, была «вся обнесена рвом и валом, хотя не совсем отделанным, но к тогдашнему защищению весьма довольным», то есть ни ров, ни вал не были еще доведены до проектного профиля. Проктировали и строили город‑крепость инженер‑капитан Лука Галофеев и инженер‑прапорщик Димитрий Тельной, общее руководство осуществлял Генерал‑майор Фон Штокман.

Оренбургская крепость представляла собою не совсем правильной формы овал (рис. 3), хотя по плану, утвержденному императрицей Елизаветой 15 октября 1742 года, она основывалась на окружности. Проектировалось 13 бастионов, но оказалось, что круча со стороны Яика является достаточной защитой, поэтому вместо трех бастионов построили два полубастиона (г,д) и между ними укрепление брустверного типа с редантом (е) в середине (полубастион в отличие от бастиона имеет только один фас и один фланк, редант – полевое укрепление в форме выступающего угла). Таким образом, в Оренбургской крепости оказалось только 10 полных бастионов. Крепостной оградой служил земляной вал, это был широко распространенный тип ограды в то время. Вал частично облицовывался камнем, который служил не столько материалом защищающим, сколько материалом, закрепляющим насыпь, поскольку довольно легко разрушался артиллерией и давал к тому же осколки, вредившие защитникам крепости.

Средняя высота вала 12 футов (более 3,5 метра), но по низким местам он был выше, а по высоким чуть ниже, так что достигалась определенная горизонтальность его. Ров был глубиной тоже в 12 футов и шириной в 35 футов, хотя не всюду одинаково. Профиль рва и вала, какими они были около северных ворот, показан на схеме (рис. 4), где ж‑валганг, з‑банкет, и‑бруствер, к‑ров, л‑гласис. Бруствер укрывал находящихся на валганге в полный рост, поэтому для ведения огня необходимо было возвышение – банкет.

Вал начинался с набережной, там, где сейчас установлено орудие. Отсюда он шел по направлению к современной улице Бурзянцева, оставляя перекресток с улицей М. Горького вне крепости; по улице Бурзянцева и ее геометрическому продолжению шел до стадиона «Динамо», пересекал Хлебный переулок у Дворца Пионеров и улицу Володарского у перекрестка с улицей 9‑го Января, шел севернее улицы Володарского до Комсомольской, откуда, меняя направление на восточное и затем на юго‑восточное, проходил севернее Лечебного переулка на улицу Студенческую, через территорию сельскохозяйственного института, и, поворачивая на юг, оканчивался у водоканала.

Бастионы имели свои имена, они назывались так: г‑Нагорный (полубастион), 1. Торговый, 2. Бердский, 3. Провиантский, 4. Воскресенский (позже назван Петропавловским), 5. Губернский, 6. Галофеевский, 7. Фон Штокманский, 8. Никольский, 9. Неплюевский, 10. Успенский, д‑Преображенский (полубастион). Сквозь вал вело четверо ворот. Северные, находившиеся около перекрестков современных улиц Советской и Володарского, были главными. Названия ворот менялись. На схеме приведены первые их имена, закрепились же следующие (по часовой стрелке): Уральские или Водяные, Чернореченские, Сакмарские. Орские ворота названия не меняли, но после крестьянской войны 1773–75 гг. переместились немного к северу. Все ворота были сводчатыми, через ров к ним вели мосты, первоначально деревянные.

Оборонительные возможности крепости усиливала и планировка города. Здесь получает свое дальнейшее развитие и завершенность планировочная структура города у Красной горы. Не ради одной красоты расположили проектировщики кварталы так, как показано на схематическом плане. Пришли к такой структуре постепенно. Толчком, вероятно, послужило вызванное чисто геометрическими причинами удвоение лучевых улиц в проектном плане на устье Ори. Одновременно это сокращало количество улиц, пересекающих центр (рис. 1,а). Нельзя исключить и возможность влияния проекта Петербурга (города‑крепости на Васильевском острове) по варианту архитектора Д. Трезини. В проекте у Красной горы (рис. 2) сокращение числа сквозных улиц происходит уже в оборонительных целях, ведь регулярность предусматривала обычную сетку взаимоперпендикулярных улиц, здесь же каждая вторая улица, идущая с Ю‑З на С‑В, за одним исключением перекрывается кварталом. Прикрывающая роль кварталов четко выступает на Ю‑3 и на Ю‑В.

Оренбург спланирован так, чтобы в случае приступа достаточно удобно было перебрасывать силы с одной стороны крепости на другую, но при прорыве неприятеля внутрь планировка способствовала организации обороны. Количество пересекающих весь город улиц сведено до необходимого минимума, причем, наряду с центральными оставлены четыре периферийные улицы, составляющие прямоугольник, построенный на двух взаимоперпендикулярных главных планировочных осях (современные улицы Советская и Ленинская). Улицы прямоугольника имели рокадное значение, это современные Кобозева, Краснознаменная, 8 го Марта, Максима Горького; первые их названия были соответственно Воскресенская, Казанская, Артиллерийская, Проезжая. Остальные улицы перекрываются кварталами уже не через одну, как у Красной горы, а сразу по две и даже три. Таким образом, при надлежащей застройке, а она рекомендовалась в то время «сплошной фасадой», в любой части города достаточно было 5–6 заслонов, чтобы локализовать прорыв (рис.5).

Локализации прорыва через ворота способствовало бы продольное по отношению к ним расположение кварталов. Главной причиной такого своеобразного решения планировки (аналога ей не обнаружено) явилась, возможно, особенность потенциального противника – кочевников. Основной силой их была конница, а действие ее ослабляется, если приходится поворачивать.

Таковы особенности планировочной структуры Оренбурга, связанные с первоначальным назначением его – быть крепостью. Сочетание их с другими индивидуальными чертами, в связи с которыми историк архитектуры Н. Л. Крашенинникова назвала план Оренбурга эталоном русского регулярного города XVIII века, позволяет считать планировку крепости на Яике уникальной. В большей своей части она дошла до нас, и является сама по себе памятником истории и культуры.

Сохранившаяся сеть улиц напоминает об Оренбурге‑крепости, о таланте русских строителей, сумевших в период господства однообразия регулярства так рационально, своебразно и даже живописно спроектировать город. Планировка и границы старой крепости выделяются и на современном плане Оренбурга, особенно четко на западе: по улице Бурзянцева и ее геометрическому продолжению, где на улице Краснознаменной есть даже своеобразнная «веха» крепости – маленький квартальчик, половина западной части которого находилась всего в нескольких метрах от куртины у южного фланка Петропавловского бастиона и показывает ее направление (рис. 6).

На рис. 6 читать: Петропавловского бастиона

В 1983 году Оренбургу исполнится 240 лет. За это время планировка исторического города принципиально изменилась только в северо‑восточной части, да в последние годы – на северо‑западе. В юго‑западной же части сохранилась даже масштабность улиц, их исконная ширина. И сейчас, когда мы проходим по старым улицам, мы легко можем себе представить и время осады города повстанцами Емельяна Пугачева, и среднеазиатских купцов, проезжающих по довольно шумной Водяной улице (нынешней Максима Горького), а на тихих переулках скитающегося по городу ссыльного Тараса Шевченко. Оживает и далекое и близкое прошлое, обретая реальность. Так и сохраняется связь времен.